Читать «Боги грядущего» онлайн - страница 44

В благоговейном ужасе внимал Головня Отцу, трепеща перед той неведомой силой, что открыла ему тайный смысл начертанных в Книге знаков. Быть может, Огонь нашептывал старику эти речи, а быть может, сама душа его переносилась в прошлое и вещала оттуда. Мудрость Отцов сокровенна, лишь сын Отца и дочь Отца допущены в нее, прочим же остается преклоняться перед нею, не в силах постичь сокровенных тайн.

Большой-И-Старый горел. В сизом пожарище тонули почернелые копыта, вспыхивала шерсть, рассыпаясь красными снежинками, занимались рога, с черепа сползала шкура. Пламя разламывало части Большого-И-Старого, выложенные на железной решетке, и жадно подставляло ненасытный рот каплям мясной влаги.

Люди сидели понурые, угнетенные новой бедой. В глазах же Отца Огневика горели искорки, левая рука его, которой он водил по страницам, бросала широкие тени на Книгу, а правая, с серебряным перстнем на указательном пальце, сжимала рукоять костяного посоха, снизу доверху покрытого резными картинками — живым свидетельством Божественной воли, сподобившей Жара на такой труд.

Полные трепета, общинники чувствовали, будто оказались в Ледовом узилище. Со всех сторон их обступал сумрак, и лишь за спиной Отца разливалось желтое сияние, делавшее старика похожим на ожившего истукана. Слова, чарующие своей непонятностью, ласкали человеческий слух. Что такое «чертоги»? Как выглядит «час»? Никто не знал этого и еще сильнее благоговел перед Отцом, который — единственный — был посвящен в эту мудрость.

Но вот Отец замолчал, останки Большого-И-Старого догорели, и люди начали расходиться. Мимо Головни, что-то обсуждая с Искрометом, прошел вождь. Он шагал, сгорбившись, сжимая и разжимая кулаки. Искромет зачем-то остановился, уставился на груду обгорелых костей, делая вид, что не замечает навязчивого внимания со стороны Золовиковских дочек. Те искательно заглядывали ему в глаза, призывно хихикали, шутливо толкали — бесполезно. Искромет не двигался. Потом увидел Головню и кивнул ему.

— Загляни сегодня вечером ко мне. Есть дело.

И, не дожидаясь ответа, ушел, а Головня так и остался стоять с разинутым ртом, не веря в услышанное. Плавильщик приглашал его к себе в жилище! Немыслимо! С чего вдруг? Неужто прознал про разговор с Отцом Огневиком? Да нет, откуда! Разве только подслушал кто-нибудь. А может, Огнеглазка донесла, узнав от матери. Эх, лишь бы не было заклятья.

В черном крошеве жаркого мрака — лица: желтые, как старая кость, плоские, как медвежья лопатка. Над лицами червиво болтаются корни — словно хвосты подземных тварей: дерни за них, и посыпется мерзкая визгливая гадость — склизкая и верткая. Хуже всего, когда забываешь об этом, и хвосты налипают на лицо, как паутина: человек вздрагивает, ожидая увидеть противно клацающие челюсти, но это — всего лишь корни, они бессильно колышутся, волнуемые дыханием, и человек переводит дух, облегченно шепча проклятье.