Читать «Блики на портрете» онлайн - страница 18

Доктор Р. Кох. «За последнее сравнительно короткое время бактериология собрала массу материала по биологии бактерий, и многое из этого имеет значение для медицины. Так, возьмем состояние особенной стойкости, которую обнаруживают иные бактерии, например сибирской язвы и столбняка, в форме спор, отличаясь беспримерной сравнительно с другими живыми существами выносливостью по отношению к высокой температуре и химическим реагентам. Припомним еще многочисленные исследования о влиянии холода, тепла, высыхания, химических веществ, света и так далее на не споровые патогенные (вызывающие заболевание. — О. Б.) бактерии; все это дало результаты, имеющие значение для профилактики.

…Если только оправдаются надежды и если удастся овладеть микроскопическим, но могущественным врагом хотя бы в одной бактериальной инфекционной болезни, то я не сомневаюсь, что скоро добьемся того же и для других болезней».

Ведущий. На уровне современных знаний можно сказать, что и Кох и Петтенкофер оба правы: без наличия коховской бациллы, ее сейчас принято называть холерным вибрионом, не может быть заболевания холерой. Но верно и то, что эпидемическая ситуация зависит от многих других экологических факторов как необходимых условий для возникновения эпидемий, о чем говорил доктор Петтенкофер.

Сейчас очевидно, что заражение не всегда ведет к заболеванию, которое зависит в значительной мере от состояния макроорганизма, степени его восприимчивости.

Доктор Ш. Бушар. «…Человек, как и прочие животные, имеет для своей защиты не одно оружие против всех инфекционных агентов, а отвоевывает свою неприкосновенность или восстанавливает ее многочисленными способами».

Ведущий. Вот мы и подошли вплотную к проблеме иммунитета — невосприимчивости к болезням.

Один из отцов иммунологии — И. Мечников. Он создал сыгравшую важную роль теорию фагоцитоза, который ученый понимал «как средство защиты организма против микробов, и… лейкоциты в этой борьбе служат для пожирания и уничтожения паразитов».

15 октября 1888 года, за месяц до торжественного открытия Института Пастера, Мечников с молодой женой приехал в Париж. Вначале то, что им предложил новый институт, было совсем скромным. Ученый должен был довольствоваться двумя комнатами. Кроме того, он отказался от всякого жалованья. Однако это продолжалось лишь некоторое время. Вскоре множество добровольных сотрудников изъявили желание работать вместе с Мечниковым. Появилась необходимость в гораздо более просторном помещении; оно нашлось на третьем этаже того же здания. Так начались годы великих открытий. «Если и существует в патологии романтическая глава, то это, несомненно, история фагоцитоза», — сказал Д. Листер, великий английский хирург.