Читать «Ближневосточный покер. Новый раунд Большой Игры» онлайн - страница 13

Однако самые серьезные проблемы Катару создали его соседи по Заливу, и прежде всего Саудовская Аравия. Отношения между двумя монархиями всегда были сложными, как на личностном, так и на идеологическом уровне. Вплоть до «традиционной конкуренции двух стран за право называться истинными ваххабитами. Катарская династия считает себя прямым потомком ибн-Ваххаба, тогда как саудиты, по мнению катарцев, – «мелкопоместные» провинциальные шейхи, которые просто договорились с улемами из родственных ибн-Ваххабу семей», – говорит президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский. Долгое время дом Саудов терпел катарские авантюры, однако в какой-то момент наступил предел терпению. И не только потому, что Катар стал претендовать на позиции соседей в странах Магриба. Эр-Рияд был крайне обеспокоен течением «Арабской весны», приходом к власти в странах враждебных дому Саудов «Братьев-мусульман» и критикой «Аль-Джазиры». Саудовцы опасались, что вирус «Арабской весны» перекинется и на их территорию и что это даст повод другим государствам вмешиваться во внутренние дела королевства. «Если чьи-то грязные иностранные пальцы будут лезть в наши дела, то мы их просто поотрубаем», – отвечал министр иностранных дел Саудовской Аравии относительно международной критики жесткого подавления шиитских выступлений в Восточной провинции королевства .

Не работал не только дипломатический щит, но и информационный меч. Серия весьма спорных репортажей «Аль-Джазиры» в ходе ливийской и сирийской гражданских войн, а также событий в Египте резко снизили доверие к телеканалу, а значит, и возможности эмира использовать свое детище для давления на соседей. Ее разоблачений уже не так сильно боялись, ведь «Аль-Джазира» стала ассоциироваться не с объективностью и профессионализмом, а с предвзятостью и фальсификациями.

Проблемы возникли не только извне эмирата, но и изнутри. Глобальные амбиции эмира требовали серьезных финансовых вложений (на помощь дружественным режимам, вооружение боевикам и т.п.) и вели к огромным инвестиционным потерям (по некоторым данным, катарские фонды вложили в сирийскую экономику порядка 8,5 миллиарда долларов ), что категорически не нравилось части катарских элит. В результате в обществе произошел раскол, и недовольных, по некоторым слухам, возглавил всемогущий на тот момент премьер Хамад бин Джассем. Он был сторонником (а некоторые говорят, что и архитектором) осторожных, внятных и долгосрочных методов «стратегии выживания» и оппонировал акциям типа признания Сирийского национального совета и поставок оружия сирийским боевикам, да и общему нагнетанию напряжения возле границ эмирата. Он понимал, что в случае большой войны в регионе, которая вполне может быть вызвана авантюрными действиями кузена, экономика эмирата, по расчетам аналитиков, встанет уже через 8–10 часов . А значит, встанет и его бизнес – капитал премьера составлял, по разным оценкам, от 15 до 20 миллиардов долларов, был больше, чем у эмира .