Читать «Библия и наука» онлайн - страница 52

В XX столетии это уменье, как и следовало ожидать, стало пристально изучаться учеными-дарвинистами, увидавшими в нем аргумент в пользу эволюционной близости обезьяны к человеку. Но несколько десятилетий напряженных поисков окаменевших свидетельств предполагаемого эволюционного восхождения от обезьяны к человеку не дали ожидаемых результатов. Вопреки расхожим мнениям и содержимому школьных учебников можно с уверенностью утверждать, что достоверных свидетельств существования «обезьяночеловека» найдено не было. Ни разу не был найден скелет такого существа целиком или хотя бы значительная его часть, в то время как окаменевших останков просто обезьян и просто людей было обнаружено более чем достаточно.

Одновременно с этим фактом эволюционная идея во второй половине XX столетия, как известно, столкнулась с целым рядом других трудностей принципиального характера. Многие стали понимать, что все эти трудности уже не удастся преодолеть и что следует вернуться к альтернативной позиции – учению о Божественном сотворении мира. Но тогда возникает вопрос: как объяснить факт необычного внешнего сходства между человеком и обезьяной?

Попытаемся поискать ответ на этот вопрос, обратившись к христианской мировоззренческой традиции.

Поучение человека через живую природу

Если вернуться к библейскому повествованию о фарсисском корабле, приходившем к царю Соломону, то можно задать следующий вопрос: имеется ли какой-либо общий знаменатель в интересе древнего правителя к обезьянам и павлинам?

На первый взгляд общего здесь очень мало. Но если углубиться в проблему, то окажется, что это далеко не так. Чтобы разобраться в сути поднятой проблемы, попытаемся вначале ответить на вопрос: какой смысл имеет для павлина его прекрасный, пышный хвост?

Совершенно очевидно, что для самого павлина иметь такой хвост – лишняя обуза, абсолютно бесполезная в его жизни. Напротив, с таким хвостом гораздо труднее спасаться от хищников. Если следовать логике дарвиновского учения, то такой хвост не мог бы эволюционно появиться, поскольку он мешал бы выживанию этого вида, а следовательно – отметался бы естественным отбором. Сам Дарвин выдвинул предположение, что причиной появления хвоста павлина и множества иных признаков эстетического характера, встречающихся в живой природе, является половой подбор. Дескать, яркие краски и правильные формы вызывают повышенный интерес у особей другого пола и поэтому их обладатели имеют больше шансов оставить потомство. Но здесь одна загадка подменяется другой, столь же неразрешимой с точки зрения дарвиновского учения: откуда у живых существ появилось эстетическое чувство? Ведь оно не меньший нонсенс для дарвинизма, чем хвост павлина. В самом деле, поскольку это чувство способствует возникновению таких признаков как павлиний хвост, то оно мешает существованию вида и, следовательно, – по неумолимой логике дарвиновского учения – должно было бы на корню быть уничтожено все тем же естественным отбором.