Читать «Бздящие народы» онлайн - страница 14

— Ну как вам здесь, в стране джахилийа — стране равнодушия?

Барбара спросила, что он имеет в виду. Иранец пристально помотрел на неё и властно проговорил:

— Запад. Я имею в виду Запад. Он и есть страна равнодушия. Великий Сатана, арсенал империализма, страховая фирма сионизма, бастион неоколониализма. Родина продажных блондинок в ажурных чулках и бомбардировщиков F-15. Кокон Голливуда, Эйфелевой башни и сосисок с сыром. Приют бездарностей вроде Фукуямы и Салмана Рушди. Белый клозет для чёрных какашек ФБР. Что ещё? Перегруженный желудок старика Хельмута Коля. Чао! Я возвращаюсь в Тегеран. Пусть лучше меня повесят в аэропорту шакалы Аллаха.

С этими словами он опрокинул свой стул и вышел из закусочной. Больше мы его не видели.

Где он интересно?

Сегодня ночью в доме художника Берта Тайса Александру и Барбаре приснился одинаковый сон. Будто они вместе со словенским философом Жижеком приглашены на обед в Белый Дом. Но, к сожалению, они забыли предупредить президента Клинтона, что они вегетарианцы. И вот они сидят на лужайке перед Белым Домом, а Моника Левински готовит ужин: жарит на костре огромного верлюда, насаженного на бревно. А Клинтон говорит, что это не простой верблюд, а фаршированный, как русские матрёшки: внутри верблюда — корова, внутри коровы — баран, внутри барана — индейка, а внутри индейки — крошечная птичка колибри.

Вот блюдо наконец готово. Александр получает кусок верблюда, Барбара — кусок коровы, Клинтон — кусок барана, Моника кусок индейки, а философ Жи-жек, как самый дорогой гость — крошечную птичку колибри, самую зажаренную, самую сочную. Однако, ни Барбара, ни Александр мясо не едят — вот беда. Сидят они на лужайке и глотают голодную слюну. Клинтон, Моника и Жижек о чём-то болтают по-словенски, а нам грустно-прегрустно.

 

ЧИСТАЯ ПРОПАГАНДА

На следующий день в Casino-Luxembourg мы читали доклад под названием: «54 технологии культурного сопротивления отношениям власти в эпоху неолиберализма.» Бля! Доклад! Он проходил в рамках «Manifesta 2» — новой европейской биен-нале визуальных искусств. Мы были чем-то вроде негласных гостей: как уже было сказано, нас пригласил художник Берт Тэйс, один из официальных участников Манифесты. Его проект как раз и заключался в том, чтобы позвать пару-тройку людей с неординарными позициями и послушать их. Но Берт признался, что когда он сообщил кураторам биеннале, что хочет организовать наше выступление, кураторы просто охуели.

Они были резко против, козлы вонючие. Но Берт-мо-лодчага настоял, сучок-паучок.

В сущности, это был не доклад, а настоящий пропагандистский спич. Какого содержания? А вот какого: читайте ниже и врубайтесь!

Глобализация капитализма продолжается. Всё больше несчастных олигофренов и лукавых рабов маршируют на постфордистскую фабрику по промыванию мозгов и оболваниванию. Контроль всюду растет, он, можно с уверенностью сказать, становится тотальным и универсальным. Функции полиции исполняют теперь: всё общество, отдельные его институции, многие-многие граждане. Вольно или невольно. Например, когда вы едете по Европе в машине или на поезде, вы видите лишь омерзительно ровно подстриженные газоны, лишь аккуратненькие, политые из шлангов бензоколонки, лишь обнесённые металлическими изгородями рощицы. Чистота, голубое небо, ни облачка! Мусор — только в бачках, всюду асфальт, неон, цветочки! Однако этот образцовый порядок почему-то порождает только хуёвые мысли: о тотальном контроле, о повсеместном надзоре, о глобальной слежке и полицейском беспределе. Нет нигде куска непросматриваемой властью земли! Нет ни одной беспризорной белки! Все ёлки в лесах учтены! Все движущиеся объекты запаспорти-рованы! Это, знаете ли, страшно, как Бухенвальд! Контроль, вездесущий контроль!