Читать «Берегини» онлайн - страница 19

Он с трудом – пальцы слушались плохо – развязал шнурок и протянул раскрытый мешочек Любомире:

– Отец богов и людей, Один, научил нас гаданию на священных рунах. Выбери одну себе, только не спеши. Возьми ту, которая сама тебя выберет, тебе одной отзовется.

Любомира послушно опустила руку в мешочек, перемешала гладкие прохладные камешки и вдруг замерла: удивительно теплым, почти горячим показался ей один из них. Его она и вытащила, положила на ладонь, любуясь строгим, четким узором.

– Руна Йо, – проговорил Хравн, – или Эйваз. Великое дерево Иггдрасиль, связывающее все миры, божественные и человеческие. Сила природы, покоряющая смерть. Надежда и избавление от страха. Избранный этой руной передает Богам наши молитвы и помогает услышать ответы. Он хранит и оберегает Жизнь, и тех, кто нуждается в поддержке и помощи… и на этом острове их немало. А потому твое прежнее имя останется в сердце, полном любви ко всему живому, а здесь тебя будут отныне звать Йорунн – владеющая руной Йо.

– Йорунн, – шепотом повторила девушка, словно примеряя новое имя. Хравн хотел сказать что-то еще, но слова обернулись сухим навязчивым кашлем. Старая Смэйни с тревогой заглянула ведуну в лицо, но тот отмахнулся и проворчал:

– Поживу еще…

В женском доме без дела не сидели: свободная ли, рабыня ли – работы хватало всем. Еще толком не привыкшую к своему новому положению Зоряну усадили за прялку, Долгождане принесли узел с чистыми рубахами: что порвалось – зашить, что прохудилось – залатать. Некоторое время Унн наблюдала за ней, потом подошла и негромко сказала:

– Вижу, твои руки проворны, но не привыкли к трудной работе. Кем ты была у себя на родине, Гольтхэр?

Долгождана не ответила. Новое прозвище не нравилось ей, казалось обидным. Старшие братья называли по масти коней и собак – Пегая, Воронок, Подпалый… Унн вздохнула, расправила неумело зашитую рубашку, показала, как правильно положить стежок, а потом потрепала девушку по щеке:

– Ничего. Ты быстро научишься, если захочешь.

Ближе к вечеру дочери Унн стали собирать на стол, а сама хозяйка принесла теплые одеяла и стала готовить два новых спальных места на лавках, стоящих вдоль стен. Тогда-то впервые и подала голос медноволосая Лив:

– Разве словенская рабыня не должна спать там, где спят остальные рабы?

– Ты же спишь здесь, – ответила на это Ольва. – Чем она хуже?

– Для меня у ярла особое слово, – усмехнулась Лив. – Он велел мне жить в этом доме, а вам принимать меня как равную. А эта рабыня…

– Замолчи, – сердито оборвала ее Унн. – Одним богам известно, что там на уме у Асбьерна, но знай, что ему не нравится, когда Гольтхэр называют рабыней.

Она расправила на постелях пушистые одеяла, еще раз глянула на недовольное лицо Лив и вышла из дома. Через некоторое время Унн вернулась и с порога окликнула Долгождану:

– Гольтхэр! Ступай во двор, тебя ждут.

Первая мысль была о Любомире. Девушка отложила шитье, воткнула иглу в моток ниток и бросилась к двери. Распахнула ее – и обмерла.

А черноволосый ярл, увидев ее, сказал: