Читать «Берег нежности» онлайн - страница 31

Когда Жанет напомнила причину «отлучения от тела», он произнес те самые слова, которые ей до сих пор больно было вспоминать: «Я не хочу детей, и давай закроем эту тему хотя бы на ближайшие пять лет»…

Больше уже никто не мог помочь ей. И Жанет решила: вот оно. Вот тот самый толчок, тот самый знак, та самая точка. Теперь она уйдет.

Однако сегодня Ивель произнес это магическое слово «развод», и Жанет снова стало страшно, будто бы она и не принимала никакого решения…

6

Жанет с трудом дождалась половины второго ночи. Теперь ни о каком отключении телефона не могло быть и речи! Жанет буквально распирало от обиды и отчаяния, хотелось поговорить обо всем случившемся, хотелось наконец-то хоть кому-то излить душу. Только честно, до самого конца, не утаивая ничего.

Оливия? Она на эту роль не годилась. Не годилась хотя бы потому, что Жанет не могла рассказать ей, где выросла и ценой каких лишений добилась того, что имеет сейчас.

Для Оливии и людей ее круга проблемы Жанет были представлены в виде небольших шероховатостей на глянцевой поверхности жизни. Пороки и грехи не выходили за строго очерченные рамки допустимого в их обществе.

Если бы Оливия узнала про негритянский квартал, про то, как семья едва сводила концы с концами, покупая просроченные продукты, а одежду — в магазинах поношенных вещей, про то, как пил отец и как мать работала в две смены на фабрике… вряд ли Оливия стала бы дальше общаться с Жанет.

С кем еще можно поговорить? Если только с бабушкой, но бабушка далеко, во Франции. А здесь… А здесь — только загадочный телефонный незнакомец и все.

Конечно же есть еще Гартье, кроме того — Алекс, которого Жанет упорно называла Красные Плавки, и пара-тройка постоянных собеседников, которые любили поговорить о жаре и кино… Но разве годятся они все для задушевного разговора? Конечно нет.

И тогда она решилась! Будь что будет, но сегодня она изольет душу! Пусть даже это будет самой большой ошибкой в ее жизни, зато хоть на час-другой наступит облегчение. Пара часов счастья против шести лет терпения и обид…

От нечего делать в ожидании телефонного звонка Жанет весь вечер провела перед зеркалом. Но на этот раз не красилась, не примеряла наряды, а просто сидела, грустно глядя на свое лицо, словно впервые увидела.

Когда-то она была красивая. Кудрявые волосы раньше были темными, а теперь стали почти белыми, выкрашенными ее парикмахером в цвет «скандинавский блондин». Ивелю не нравилось, а она себе казалась женственнее и даже аристократичнее. Ивелю вообще нравилось, только когда у нее была очень короткая стрижка. А кудряшки вечно раздражали.

— Я люблю гладкошерстных женщин, — шутил он.

— Ну и люби, — пробурчала Жанет, покачиваясь на стуле и глядя себе в глаза.

Глаза… Глаза стали больше и печальнее. Как у грустной лани. Оливия называет ее кошкой. Кошкой ее называли еще в школе, а зря. Никогда Жанет не напоминала себе этого зверька: в кошках слишком много независимости, а у Жанет в характере преобладало то, что зовется совестью и чувством долга.