Читать «Бераника. Медвежье счастье» онлайн - страница 3

Под эти успокаивающие и восстанавливающие треснувшую самооценку мысли молодой менеджер среднего звена навсегда покинул Морозовскую больницу, даже самому себе не признаваясь, что смертельный ужас, глянувший на него из льдистых старческих глаз, теперь надолго останется его тайным кошмаром.

— Тш-ш-ш, моя донюшка… поплачь, детка, поплачь. И слава богу, что никчемук этот, простигоспади, сейчас нутро свое гнилое показал, а не когда поздно стало… а сейчас не поздно, ну что ты, маленькая. Все хорошо будет! Разве бабушка тебя когда обманывала? Я у главврача все о диагнозе Никушином узнала и про будущее поговорила. Есть уже лечение, а что за границей и очень дорого — не беда. Сегодня же позвоню Адам Израиличу, он давно дом купить хотел. И квартиру московскую мою продадим. Мне на старости и комната в коммуналке сгодится, зато денег хватит. А что дом? Что прадед? Всю жизнь строили? Я раньше ни за какие деньги не хотела продавать? То раньше было. И прадед твой, если бы жив был, на месте б слизня этого очкастого раздавил, а дом сам бы первый продал. Ну все, Настюшка, не реви. Ребенок проснется скоро, ей мама отдохнувшая и веселая нужна. Ложись поспи, я подежурю… А завтра и родители твои из своей заграницы прилетят, позвонила уже. И дядья с Урала не задержатся — надо проследить, чтоб обмылок этот все по закону сделал в ЗАГСе. Что значит «не надо было беспокоить»? Мы семья. Кровь не водица. Все, спи… спи, маленькая моя… Вот как по полю сон пойдет да баюшечку найдет… колокольца-васильки, спят-то в печке угольки… птички спят, и мышки спят… детки тоже спать хотят…

Вероника Андреевна поправила свою кофту, которой укрыла поверх тонкого больничного покрывала плечи правнучки, и тихонечко погладила девушку по коротко, по нынешней моде, стриженной голове. Хорошая кофта, мягкая, уютная, из очень дорогого импортного кашемира, внуки подарили. Маленькая Настенька в нее любила заворачиваться. «Баба, тобой пахнет! Буду в ней спать!»

Спи, птенчик… Баба подежурит, поухаживает.

Вероника Андреевна подошла к детской кроватке в другом углу палаты и склонилась над спящей праправнучкой. Острая игла боли вонзилась в бок — почему так несправедливо, Господи? За что детю невинному муки такие? Она, старуха, уже под сто лет, все живет и живет, здоровье всем на зависть, даже с телевидения приезжали, передачу снимали о ней как о феномене. А зачем ей тот феномен? Зачем жить? Отжила уже свое бывшая дворянская дочь, «контрреволюционный элемент», ссыльная поселенка, жена колхозного тракториста, мать, бабушка, прабабушка.

«Да забрал бы кто все то здоровье, что осталось, — с тоской подумала старая женщина, бессильно опираясь лбом о сложенные на спинку кроватки сильные морщинистые руки. — Все б ребенку отдала, ни секунды бы не пожалела…»

— Ишь, хитрая! — раздался незнакомый скрипучий и высокий, мультяшный какой-то, голосок в темноте. — Дай вам боже, что нам негоже! За так даже кошки не родятся, а тебе остаток стариковский на молодую жизнь поменять? А не много хочешь?