Читать «Бераника. Медвежье счастье» онлайн - страница 126

И точно, раскрасневшиеся девчонки во главе с Шоном ворвались в комнату через минуту. Лис предусмотрительно остался во дворе, чтобы даже не видеть, как зашитый в плотную ткань ларец торжественно водружают на стол. Вежеслав слегка подрагивающими от волнения руками вспорол шов.

Бумаг в ларце оказалось немного — несколько писем, пухлая тетрадь и еще один лист плотной желтоватой бумаги. Список из двадцати фамилий, подписавшихся под текстом клятвы.

— Ох и не хре… кхм… ничего себе! — воскликнул Вежеслав, бросив взгляд на первую фамилию в списке. — Ах ты ж с-с-с-с… сковородка ржавая!

Глава 51

Борислав долгим взглядом смотрел на первую фамилию в списке. Князь Кжиждаш Шаронский. Хм? Мне это имя ни о чем не говорит, но судя по изменившимся лицам всех мужчин — это важно.

Борислав резко выдохнул и горестно прикрыл лицо рукой, потер глаза, словно от сильной усталости.

— Вот так вот, — сказал он чуть изменившимся голосом. — В дом к нам приходил, вырос у меня на глазах… Сколько раз я ваши общие на троих проказы покрывал… В последний раз его видел, когда он явился соболезнования твоим родителям выразить. Плакал… Жижек-Жижек, внук старого друга. Господин действительный тайный советник, блестящую карьеру сделал…

Борислав положил лист с фамилиями на стол и тяжело оперся кулаками на потемневшие от времени доски.

— Отговаривал меня ехать. Мол, испросит себе отпуск и сам… для друга.

— Неисповедимы пути земные, и нет у круга ни начала, ни конца, но всегда есть итог, — грустно, но решительно прервал его отец Симеон, пока я обнимала потерянного какого-то Вежеслава. — Зато теперь мы знаем, что делать и кто наш враг. Венчание пока отложим. Сделаем вот что…

— …Он ведь, сволочь, лучшим другом брата притворялся, а потом моим, — тихо и зло рассказывал мне Веж поздним вечером, когда взбудораженные дети разошлись по кроватям, а Борислав и отец Симеон вообще отправились в село. — И вроде как не был в том студенческом кружке, он за границей учился. Даже при мне пару раз брата отговаривал демонстративно и призывал слушать родителей… Ну какой гад! А я идиот… я же с ним всю дорогу советовался, во всех своих шагах! И про поездку сюда, и свои подозрения насчет Аддерли все выложил, про бумаги, наивный простофиля. Думал, он так же, как я, из-за брата переживает, любил его как друга и тоже хочет отомстить… а он, подлюка, все время на шаг впереди был и все мои доводы заранее наизнанку перед нужными людьми выворачивал, получается, делал из меня полоумного мальчишку, который свихнулся на почве мести и сам не знает, что несет. А я все понять не мог, ну почему — почему?! — меня никто не слушает?!

Он зло ударил кулаком по перилам, да так, что они жалобно хрустнули. Веж спохватился и посмотрел на меня виновато, спрятав руки за спину. Я только молча шагнула к нему вплотную и прижалась всем телом, приникла, обняла.

— Ничего, любимый. Сколько веревочке ни виться, а конец все одно будет. Этот твой князь Шаронский, судя по остальному списку и дневнику Аддерли, замазан так, что теперь не отвертится, даже высочайшее покровительство не спасет. Борислав с отцом Симеоном хорошо придумали — скроем пока, что ты жив. Он вернется в столицу «убитый горем» и объявит траур. Расскажет заодно, что и мы все тут сгорели, — некому ведь доложить заказчику о неудаче, Бер позаботился. А сам старый князь задействует все свои связи и добьется личной аудиенции. Князь успеет передать доказательства в самые надежные руки — самому государю. И тогда…