Читать «Беллона (Я, Елизавета, Книга 4)» онлайн - страница 44

Один взгляд на его сумрачное лицо - и у меня упало сердце.

- Ваше Величество, дозволительно ли нарушить ваш покой?

Покой? Это называется покой?

Следом вошел другой кузен, Говард, смуглый, встревоженный. Его отец защитил меня от сестры Марии - может быть, Чарльз, занявший отцовское место лорда-адмирала, в свой черед спасет меня от Марии, теперь уже кузины?

- Мадам, мы пришли сказать только одно слово. Ибо написано: "Срази, или будь сражен".

Мне почудилась страшная затаившаяся тень, померещился сверкнувший за ковром кинжал убийцы, и я взвизгнула, точно заяц, которого схватила собака:

- Клянусь кровью Господней, я подпишу!

Одним махом вывела я причудливую завитушку ЕЛИЗАВЕТА R, то постанывая, то хохоча, словно обитательница бедлама.

- Ну, смотрите, подписала! Бегите, доложите Уолсингему! Он умрет на месте!

Я швырнула тяжелый пергамент на пол. Дэвисон подскочил, поднял, скрутил, запечатал и бережно обернул кроваво-красным бархатом.

- Будет исполнено, мадам.

Боже, они были как псы, взявшие кровавый след! Ладно, по крайней мере на время они уймутся, отстанут от меня. Все равно никто не сможет привести приговор в исполнение, не обсудив со мной время, место и прочие мелочи, как было с герцогом Норфолком. Теперь-то я могу немного поспать?

- Оставьте меня, черт возьми! - завопила я. - Оставьте меня в покое!

***

Господи Иисусе, Боже милостивый, откуда мне было знать? "На короля, говорит в пьесе про Генриха V этот уорвикширский писака, сын строгфордского овцевода <Речь идет о Вильяме Шекспире.>, он еще говорил с ужасным акцентом, хуже Рели, голосом уроженца срединных графств, плоским, как, адские равнины, - давайте наши жизни, наши души, наши долги, и наших детей, и наши грехи возложим на короля". Мы должны нести все.

Да, я должна нести этот грех. Но когда я предстану наконец перед своим Создателем, я не найду другого оправдания, кроме детского: "Она сама начала! Она первая хотела меня убить!"

***

Сознаюсь, подписав приговор, я повеселела.

Следующие два-три дня бледное солнце чудесно золотило гринвичские поля, и мы, Робин, Эссекс и я, чуть свет уже были в седле. Теперь я мчалась наперегонки с молодым Робом, старого мы оставили далеко позади, едва мой юный лорд бросил мне вызов и пришпорил коня. На третий день мы уже повернули назад, когда над поймой пронесся звук, который я не посмела узнать.

- Что это?

Эссекс вскинул красивую голову;

- Колокола, Ваше Величество! Но почему сейчас?

- Не спрашивайте! За мной!

Я непрерывно шпорила хрипящую кобылу.

В воротах собралась небольшая толпа, впереди, отдельно, стояли несколько человек, они молчали. Едва я бросила поводья и спрыгнула в сильные руки Эссекса, они уже приветствовали меня: Берли и Хаттон, Хансдон и Говард, Ноллис и эта развалина Уолсингем, позади всех Дэвисон. Все в черном, все с траурно-зловещими лицами.

- Не говорите, что это свершилось! - в ужасе вскричала я.

Берли склонился, подобно ангелу смерти: