Читать «Безмужняя» онлайн - страница 67

— Не зовите евреев, зовите гоев, вызовите карету из сумасшедшего дома! — кричит с пеной на губах реб Лейви. — Она и меня сделала сумасшедшим! Не могу больше выносить ее! День и ночь я стерегу дверь, чтобы она не выбежала нагишом. Я больше не могу! Заберите ее от меня! Это она виновата, из-за нее я не хотел вмешиваться. Но Бог наказал меня за то, что я допустил богохульство! Заберите ее, и я снова буду раввином для людей. Агуна прожила в одиночестве шестнадцать лет, а я живу один уже двадцать лет!

На лестнице слышится топот, и комнату заполняют широкоплечие здоровые мужчины. Они оттесняют старост и щуплых ученых молодых людей, которые держат дверь. Но с отцом им не справиться. Он стоит, широко раздвинув ноги и руки, спиной к двери и надрывно кричит:

— Вызовите карету для сумасшедших и заберите ее от меня навеки! Позовите моих свояков и шурина, пусть видят, что их племянница унаследовала от их семьи! Это не моя кровь, это не кровь отца моего. Позовите сюда полоцкого даяна, позовите сюда этого упрямца! Это его дочь, его! Созовите большой раввинский суд! Я его уничтожу, я предам его отлучению! Это его дочь, его!..

— Воды! Он бредит! — кричат со всех сторон, а из комнаты доносится смех, переходящий в визгливый плач:

— Твоя дочь, твоя дочь! Веревочку для Циреле, веревочку на ее шейку…

Меж двух огней

В один из ранних осенних дней белошвейка Мэрл спустилась с Зареченских высот в город. Платок она сдвинула на глаза, чтобы знакомые не узнали и не остановили ее. Быстрым шагом она направилась к раввину из двора Шлоймы Киссина.

Три недели назад, в день Симхас-Тойре, когда Калман, вернувшись днем домой после молитвы, рассказал Мэрл о скандале в городской синагоге и на синагогальном дворе, она смертельно побледнела, заломила руки и, опустившись на стул, пробормотала:

— Полоцкий даян погубил себя!

Такого Калман уж не мог вынести. В открытую он обвинил жену, что она все время ведет себя так, словно вышла за него замуж лишь по приказанию полоцкого даяна, а не по своему желанию. Даже сейчас, когда он рассказывает ей о том, что его так оскорбили, что он готов себя заживо похоронить, она опять думает о полоцком даяне, а не о своем муже. При таком отношении, заключает Калман, он вправе пожалеть, что женился на женщине, которая позорит его.

Мэрл посмотрела на него таким ледяным взглядом, что он испугался, беспомощно сжался и поник. А Мэрл после этого несколько недель не могла сомкнуть глаз. Она хотела бежать к полоцкому даяну и просить прощения за беды, которые навлекла на него, хотела спросить, чем она может помочь, — и боялась показаться ему на глаза. После того как Калман так глупо сам выдал тайну, раввин наверняка полагает, что агуна уплатила ему злом за добро. Еще больше опасалась Мэрл жены реб Довида Зелвера. Ведь раввинша не поверит, что реб Довид почти что заставил агуну выйти замуж. А если и поверит — кто знает, что она может навыдумывать!