Читать «Безмужняя» онлайн - страница 142

Заведем-ка любовь мы с тобою, Можем парой от Бога мы стать. Пред людьми и пред Богом клянусь я, Два-три года тебя буду ждать. Два-три года прождать я согласна, А пожалуй, пусть даже и пять: Деньги в полк посылать тебе буду, За шитьем по тебе изнывать.

Доносятся голоса, по дороге идут люди, и Мэрл содрогается: может быть, ищут ее? Ищут убийцу? Всю жизнь она убеждала себя, что не боится смерти. В царские времена отважно шла на демонстрации против казацких нагаек и штыков. Когда поляки и большевики сражались в городе, она во время перестрелок бегала доставать хлеб для матери и сестер. Но теперь она вдруг поняла, что боится смерти.

Мэрл выбирается из укрытия, выпрямляется и стряхивает с платка снег. Только пересечь дорогу — и она окажется в отчем доме. Там теперь живет Голда, ее родная сестра. Нет, не к Голде, ведь ее Шайка — друг Морица; она пойдет к сестре Гуте, в дешевые дома. Но Мэрл все стоит и глядит на запорошенные ветви, неподвижно висящие в синеве. Ей кажется, что роща взяла ее в плен, заколдовала, что она будто бы родилась в берлоге и опутана стеблями, ветвями. Возвращаться к людям она боится, у нее нет больше сил переносить те несчастья, которые выпали на ее долю.

Если Мойшка-Цирюльник жив (а он наверняка жив, ведь он из тех людей, кто привык к дракам на ножах), он станет мстить ей, ее сестрам, полоцкому даяну, Калману — всем. Если же он умер, то ее посадят в тюрьму и засудят как убийцу. Сестры не захотят знаться с ней, Калман будет благодарить Бога за то, что сбежал от нее, а раввин будет дрожать от возмущения и корить себя за то, что когда-то помог убийце. Вот тогда-то и начнут его гнать — травить за то, что он восстал против Учения ради девки, убившей в драке подонка. Она не хочет жить, и ей нельзя жить. Раввин надеялся, что, освободив ее, он заслужит у Бога милости к своему ребенку. Но она не заслужила у Бога, чтобы Он ради нее сжалился над ребенком раввина. Ребенок умер, и она умрет!

Мэрл видит, как большой черный ворон опускается на вершину дерева, на котором укрылась белка. Он не издает ни звука, только расправляет крылья и машет ими; машет, точно жестом приглашает человека залезть на дерево. Мэрл смотрит на самую нижнюю ветку и уже чувствует, как ей сжимает горло. С откинутой назад головой она приближается к ветке и шепчет: она спрячется у белки. Только пусть Бог бережет ее глаза, она хочет посмотреть Ему прямо в лицо. Только бы ворон не выклевал ее глаза, ее черные глаза.

Муж и жена