Читать «Баланс игры. Контрразведывательный роман. Книга 2. Французский обиняк» онлайн - страница 107

— Не очень шумно здесь для него?

Люсьен ответил по-французски, что не понимает его и не знает русского языка, а Мари закивала, подтверждая это. Вьюгин на чистом париго извинился и признался, что ему очень приятно разговаривать с настоящими французами.

Мари и Люсьен, моментально вошедшие в роль, засмеялись и придвинулись ближе к оборванцу, на которого оглядывались гуляющие в сквере. Завязалась оживленная беседа на языке, отчего один из гуляющих в сквере сказал своей спутнице:

— Поди ж ты! Бич, а шарашит по-французски, как из пулемета!

Марк, внутренне довольный, как развиваются события, и в то же время пытаясь сократить время контакта, достал из пластикового пакета только что купленную в «Гастрономе» напротив сквера коробку с зефиром в шоколаде, куда положил, под картонку, листок бумаги, написанный по-французски. Там были скрупулезно описаны все четыре точки предполагаемых встреч в последовательности дней недели на месяц вперед. В конце записки, он не смог удержаться, написал несколько строчек из пьесы Бомарше «Безумный день, или Женитьба Фигаро». Демонстративно развязал ленточку на коробке, открыл крышку и протянул французам, указывая на проснувшегося ребенка, который сразу же громко заплакал.

— Возьмите себе и дайте ребенку! Это очень вкусный и совершенно свежий зефир, только что привезли в магазин! Соблаговолите! — Добавленное в конце слово «сompatissant» по протоколу, который Марк и Даниель подготовили, должно было означать, что происходит передача информации. Это слово, произнесенное почти незаметно, заставило французов принять коробку зефира, на дне которой, под фигурной подложкой, помимо приветственной записки и протокола последующих контактов лежали очередные совсекретные документы.

Получив от французов как знак внимания яркую пачку со жвачкой, бич потащился дальше по скверу, периодически взмахивая руками и что-то говоря сам себе.

Вьюгин хорошо понимал, что эта встреча никак и нигде не будет отфиксирована, на будущее, в антураже постановки контакта, ребенок в коляске и его мать позволяли рассчитывать на ослабление наружного наблюдения. Об этом он упомянул в протоколе на дне коробки с зефиром, увидев такое обстоятельство еще вчера, при беглом осмотре.

Окрыленный успешно проведенным первым контактом, Марк перешел через улицу от сквера в сторону рынка и зашел туда, чтобы провериться. Походив там, он так и не обнаружил за собой слежки, отчего пришел в еще более приподнятое настроение.

Под яркой обложкой жевательной резинки лежал лист плотно свернутой тончайшей бумаги, где французы предлагали свои варианты работы по передаче информации. Связники были не профессионалы. «Молодые, неопытные, не понимаю, зачем прислали таких! — размышлял Вьюгин, еще раз оценивающе пробежав убористый текст французских инструкций. — Хотя, с другой стороны, мне легче ломать их будет! Вот еще, сейчас я устрою этому д'Артаньяну, хорошую промывку. Набросал мне установки по системе связи, контактов, встреч, тайников! Добросовестно переписал из учебника по оперработе! Мы так, дорогой товарищ француз, быстро загремим в каталашку! Нет, все же как похож он на д'Артаньяна!» — констатировал про себя Марк, уподобляя образ д'Артаньяна физиономии популярного советского артиста кино из трехсерийного музыкального телефильма по роману Александра Дюма-отца «Три мушкетера», снятого в 1978 году на Одесской киностудии известным режиссером Георгием Юнгвальд-Хилькевичем, но выпущенного на телеэкраны только полтора года назад из-за судебной тяжбы между режиссером, сценаристом и автором песен. Это Вьюгин хорошо знал от жены и ее брата, представителей артистической богемы Москвы.