Читать «Аты-баты шли солдаты (сборник)» онлайн - страница 174
Борис Львович Васильев
— Побелить надо, — заметил батальонный.
— Надо, — согласился ротный.
— Все поверяющие сверху имеют одну слабость, — пояснил комбат, покончив с потолком. — Какую?
— Какую? — чистосердечно переспросил Суслин.
— Не знаете вы службы, лейтенант, — покровительственно улыбнулся командир батальона. — Все поверяющие любят прохождение с песней. Теперь ясно? Так что непременно разучите хорошую строевую песню. Будете защищать честь батальона.
— А бросок? — уныло вздохнул Игорь.
— Ах, бросок? Это как ротный решит.
— Против, — решительно отрубил командир роты. — Хлопцам через месяц на фронт, а там бросков хватит. И бегом, и шагом, и туда, и обратно. Против.
— Ясно, — упавшим голосом сказал Суслин.
— Да, поверяющий может зайти в расположение, — спохватился комбат. — Сегодня же проверьте казарму на предмет лишнего барахла, младший лейтенант. Все убрать. Чтобы было чисто и пусто.
Когда Суслин вошел в казарму, его встретил один дежурный.
— Товарищ младший лейтенант, взвод занимается согласно утвержденному расписанию, — доложил он. — Дежурный рядовой Глебов.
— Срочно проверить тумбочки, Глебов, — приказал Суслин. — Все лишнее — на стол!
— А что — лишнее?
— Кроме умывальных принадлежностей, кружек, ложек и книг — все. Ясна задача?
— Ясна, — сказал Глебов. — А махорка?
— Махорку можно оставить.
Суслин и Глебов начали внимательно проверять тумбочки, стоявшие в два этажа возле стены.
— Из дому что пишут, Глебов? — спросил Игорь, осматривая содержимое тумбочек: зачитанные книжки и журналы, письма и фотографии, кружки да ложки.
— Писать некому, — ответил дневальный. — Мать с сестренкой в Германию угнали, отец партизанит где-то. Если жив. Одна бабка осталась, а она уже и не видит ничего.
— А вы что же в партизаны не ушли?
— Я-то?…Пахал я.
— Что? — не поняв, переспросил Суслин.
— Пахал, говорю.
Младший лейтенант оторвался от очередной тумбочки и долго смотрел на Глебова с презрительным сожалением.
— На немцев, значит, трудились?
— Немцы за это картошку давали. И отруби.
— Странно, странно, — протянул Суслин. — И много вас таких пахарей было? За картошку и отруби?
— Были уж, — нехотя ответил Глебов и вдруг оживился, вытащив из тумбочки три куска хозяйственного мыла:
— Товарищ младший лейтенант, наше мыло! То самое, сворованное. Он его за фанеркой сховал, гад.
— Та-ак, — со злым торжеством констатировал Суслин. — Чья это тумбочка? Святкина?
— Нет. Крынкина.
— Ко мне его. Живо!
Глебов рванулся к двери, но вскоре вернулся, конвоируя тщедушного Крынкина.
— Товарищ младший лейтенант, по вашему приказанию рядовой Крынкин…
Но Суслин не дал рядовому Крынкину окончить рапорт. Отступив в сторону, открыл лежащее на тумбочке мыло, и Крынкин сразу виновато опустил голову.
— Объясните, Крынкин, как это мыло попало в вашу тумбочку?
Крынкин подавленно молчал. Только краснел. Медленно и мучительно.
— Вы меня слышите, Крынкин?
— Я, это… Виноват, — еле слышно сказал солдат.
— Украли? — напирал командир взвода. — Украли у своих же товарищей?
Крынкин покивал. Ушанка смешно заерзала на его круглой стриженой голове.