Читать «Архканцлер Империи. Начало» онлайн - страница 62

Амара смерила его взглядом и цокнула языком.

– Ты что, никогда никого не убивал, Торнхелл?

Я не стал врать:

– Не пришлось.

Она разыскала в траве мою шпагу и, примерившись, всадила острие в горло мордоворота.

– Ну, всегда бывает первый раз.

И с этими словами она принялась обирать трупы, наклоняясь и приседая. Я, хоть и трясся от холода, поймал себя на том, что пристально слежу за этим процессом, причем, когда она наклоняется, мой взгляд направлен точнехонько туда… ну, в общем, не важно. Тело у нее было великолепное, оспа, будто в насмешку, поразила только лицо и немного – плечи.

Она ощутила, что я смотрю, выпрямилась с охапкой вещей в левой руке.

– Черт, Торнхелл!.. Только не говори мне, что ты вдобавок еще и девственник!

Глава 16

Мы выехали из леса в новый яркий, солнечный день и свернули на узкую проселочную дорогу, пиявкой присосавшуюся к Серому тракту. Я забрался под навес, развесив снаружи мокрую одежду, и кутался в одеяло, которое любезно оставили нам брай. Шпага в ножнах чувствовала себя теплее, чем я. К счастью, кости и суставы не болели после ночевки на жестком – как я уже говорил, Торнхелл был приучен ночевать в спартанских условиях. Но внутри тела прятался слабак или по крайней мере человек городской, мягкий – нюня, одним словом, у которого перед глазами то и дело вставала картина бойни на береговой круче. Я грыз хлеб с колбасой и мечтал о термосе с кофе, и наконец понял, что моя дрожь не от холода вовсе – это нервы. Амара восседала на облучке, и мне казалось, что ее затылок, прикрытый пышной короной волос, взирает на меня с насмешливой иронией. Безвременно утопший кинжал был заменен ею на меч каторжника. Купание же в ледяной воде никак не сказалось на самочувствии моей проводницы.

Я спросил, кто на нее напал. Ответ был краток и беззлобен:

– Крестьяне.

– Крестьяне? То есть это не разбойники?

– Сейчас многие крестьяне… шумят. Деревни разоряются, горят, крестьян закабаляют дворяне. Смута. Народ бежит из Санкструма.

– Я дрался с мужчиной, у него на лбу было…

– Клеймо. Да, он каторжник. Собрал вокруг себя банду. Хорошо, что ты прирезал главаря, – они растерялись, мне удалось расправиться с ними. Жаль несчастных.

Я не поверил ушам – ее ведь хотели изнасиловать, а затем, как это бывает среди банд, скорее всего, убили бы, предварительно изуродовав!

– Несчастных?

– Они бараны, глупцы. Пошли за вожаком. У них семьи в окрестных селах. Мне жаль их всех.

– Семьи? То есть… ты хочешь сказать, что убила обычных крестьян, у которых есть жены и дети?

– Да, конечно.

– И ты их… – Я имел в виду «оставила семьи без кормильцев», но вовремя заткнулся.

Она оглянулась на меня резко, крылья носа дрогнули.

– Есть некоторые вещи, милый господин, которые я никак не могу простить. Ну вот просто – никак!

Я промолчал. Мысли метались в разных направлениях. Она резала их как… как баранов, что рискнули поиграть с волком… с волчицей, точнее. Только волки шуток не понимают.

– Ты говорила, что разбойников… ну, и прочих злодеев рядом с капищем брай быть не может?