Читать «Архканцлер Империи. Начало» онлайн - страница 28
Евгений Александрович Шепельский
Новый взгляд за спину. В небо со стороны Выселок толстым столбом поднимался жирный коптящий дым. Так может гореть только гостиница с таверной, где полно угля для очага, соломенных тюфяков, жирных окороков и колбас и крепкого алкоголя: все это полыхает и поддерживает горение с исключительной силой.
У всадников, что прибыли по мою душу, возникли разногласия с партией Белека, и их решили уладить, не вынося, скажем так, сор из избы, – прямо в гостинице.
Тело мое напряглось, ноги сами понесли вскачь.
Это не был приступ паники, просто желание оказаться как можно дальше от Выселок, где сейчас кипели кроваво-огненные страсти по Торнхеллу.
Дорога то шла под уклон, то карабкалась на холмы – я опомнился, отмахав не менее чем километр. Остановился, отдышался, хотя мог бы бежать еще и еще – Торнхелл, как матерый волк, не знал усталости. Впереди раздолбанный шлях упирался в широкий, мощенный серовато-белыми тесаными булыгами тракт. А за ним, вдали, за вспаханным полем, на взгорке виднелась деревенька, к счастью, целая, негорелая. Ну вот, обжитые места, а то «Сталкер», «Сталкер»… А это тот самый Серый тракт, о котором толковал Альцус Рябодушка. Только он не упомянул, что тракт тянется в обе стороны, и по какой мне топать – совершенно неясно; ему-то, конечно, все понятно – он же местный, а мне вот – увы, увы. И указателя, как назло, рядом нет.
Я сошел на булыжники тракта и остановился в глубоком раздумье. Ну и? И куда? Вправо или влево? Нужно подождать да спросить прохожих. Я углядел камень у обочины и присел. Хорошо бы сейчас бутылки три пива, и обязательно чтобы из самой глубины холодильника… И поесть чего-то вредного принесите, гамбургер, скажем, с жареной картошкой, на закуску – чизкейк, но можно и простой чебурек. Одним словом – хочется есть и пить, и с каждой минутой все сильнее. С момента возрождения в новом теле я не выпил ни капли и не съел ни крошки, я только удивлялся, говорил, шел, снова удивлялся, а под конец пробежал кросс, как вспугнутый с лежки волчара.
Над Выселками продолжало дымиться. Копотный столб колыхало ветром. Пожарных бригад тут нет, гореть будет весело и долго. Надеюсь, не причастные к делу Торнхелла не пострадали, а вот если огонь вовремя не потушат – хотя с чего бы, да и как? – Выселки к вечеру сгорят дотла…
От раздумий отвлек громкий скрип. По тракту катила в моем направлении запряженная парой лошаденок повозка. Натянутый на дуги тент был грязно-бурого цвета, такой же масти были и лошаденки, а вот рясы у двух возниц на передке повозки напоминали оттенком спелую вишню. Это были явно монахи – один молодой, тощий, похожий на лиса, второй средних лет, плечистый, щекастый и носатый. Рясы подпоясаны на вид прочными веревками, к которым за темляки подвешены увесистые шестоперы.
Зубастые, следует признать, монахи. То, что они при оружии, может означать лишь одно – места тут… злые.