Читать «Архканцлер Империи. Начало» онлайн - страница 2

Евгений Александрович Шепельский

Глава 1

Сначала, как водится, пришла головная боль. Я хоть и не женщина, но боль оказалась настолько пронзительной, что я даже слегка застонал. Вот так: «у-у-у», а не «ой-ой-ой, о-о-оххх, о-о-о», после чего добавил несколько крепких выражений, которые характеризовали мое состояние с позиций низменно-телесных.

Где я? Что я? Зачем я?

Я это или не я?

Хм. Ну, положим, я осознаю себя – значит…

Я привстал, моргая налитыми тяжестью веками. С трудом навел резкость. Голова разламывалась надвое, будто угостили монтировкой, вдобавок тошнило. Так бывало раньше только с похмелья, да и то раза три за всю мою жизнь. Я не любитель закладывать за воротник с далеко идущими последствиями. Потребляю алкоголь только для расслабления, в крайне умеренных дозах. И вчера я точно не пил.

Хм, а что же было вчера?

Не помню.

А где я сейчас?

Не знаю.

Жив ли я вообще?

Не уверен.

Однако во рту – явный привкус давно выпитого алкоголя, смешанного с какими-то химикалиями. Вот так так… Значит, я все-таки обнимался с зеленым змием… Вкушал не обычную водку, виски или коньяк, поскольку послевкусие, или, вернее, дурновкусие этих напитков известно мне слишком хорошо. Не-э-эт, тут что-то другое. Может, коктейль? В ночной клуб меня вчера, что ли, занесло? Так ведь не ходок я по таким местам, повзрослел, давно уже неинтересно…

Я постарался оглядеться, тяжело поворачивая голову. Выражаясь языком полицейского протокола: «Труп потерпевшего больного пребывал в помещении, смотрел мутными глазами и невнятно ругался на весь мир». Я не под открытым небом и не в канаве, это радует. Помещение оформлено в коричнево-красные, темные, насыщенные тона, с тяжелой основательной мебелью у стен и серебряного цвета люстрой, в которую почему-то вместо лампочек воткнуты оплывшие свечи (потухшие).

Рекогносцировка отняла много сил, и я свалился на подушки.

Рядом нетерпеливо кашлянули, и я снова привстал на локте. Выдержал тошноту, боль, головокружение, еще раз помянул разные низменные вещи и отыскал взглядом человека – невзрачного старикашку в серой аскетичной хламиде. Он стоял у кровати, скрестив руки, и взирал на меня глубоко запавшими, страшными, колючими глазами. Поверх рук до самого живота (наверняка впалого) свешивалась белоснежная заостренная борода «Саруман-стайл». Горбатый нос в синюшных прожилках нацелился на меня, как хищный клюв.

– Очнулся наконец, – сказал старик неприветливым каркающим тенорком и произвел руками пассы, которые показались мне достаточно зловещими. Кисти его рук напоминали вороньи лапы – такие же сухие, с крепкими заостренными когтями желтого цвета. – Долго же ты… спал.

– Угу, – буркнул я, невольно сгибая ноги. Обычно я спокоен как слон, работа приучила, да и темперамент такой, нордический, но ситуация, скажем так, слегка… удивляла. – Как-то мне не очень хорошо, дедуля.

– Не беспокойся, через малое время ты уже сможешь ходить.

– Ну спасибо. А на скрипке играть буду?

Дед не оценил юмора.