Читать «Арсенал-Коллекция 2015 №10 (40)» онлайн - страница 8

Однако, по мнению руководства БКА, помимо переподготовки офицеров и унтер-офицеров, главной задачей Минских курсов было привлечение на них молодежи, которая еще не служила в армии. Получив согласие фон Готтберга, БЦР провела соответствующие пропагандистские мероприятия и, одновременно с третьими курсами переподготовки, во второй половине июня 1944 года была открыта офицерская школа, в которую приняли 250 кандидатов. В большинстве своем ими стали молодые люди с полным средним образованием и почти все состоявшие в СБМ. Как вспоминал один из слушателей школы, «это был в большинстве своем крестьянский элемент. Почти никто из них до этого не держал в руках оружие... Однако эта молодежь хорошо знала, где источники несчастий народа, и решила своими силами их ликвидировать. К занятиям в школе, пусть самым первым и элементарным, слушатели относились очень серьезно»^{28}.

Обучение должно было продолжаться шесть месяцев, после чего все слушатели могли получить первое офицерское звание. Этого, однако, не произошло, так как уже 29 июня 1944 года офицерскую школу эвакуировали из Минска в Вильнюс (Литва), чтобы ее слушатели не попали под удар наступающей Красной Армии. Со временем, все будущие офицеры были включены в так называемую Бригаду вспомогательной полиции «Зиглинг» («Schuma»-Brigade «Siegling»)^{29}.

Всего же с марта по июнь 1944 года на курсах в Минске прошли переподготовку около 150 офицеров и около 600 унтер-офицеров. В целом, с военной и политической точки зрения, это были очень хорошие командиры, полностью преданные идее создания национальных Белорусских вооруженных сил. Правда, для этого их было явно мало. Поэтому некоторые окружные начальники БКА пытались решить проблему недостатка командных кадров по-своему. Например, в Слуцком округе офицерские и унтер-офицерские звания присваивали наиболее отличившимся, соответственно, унтер-офицерам и рядовым. К апрелю 1944 года здесь уже насчитывалось 45 таких выдвиженцев. Тем не менее, как признавал окружной начальник БКА Степан Шнек, «в большинстве своем такие самородки были преданные народному делу, храбрые и самоотверженные, но слабые как командиры для организованной и дисциплинированной регулярной армии»^{30}.

По свидетельствам и Кушеля, и Шнека, и ряда других лиц, отсутствие необходимого количества командных кадров для строевых частей было не единственной проблемой такого характера. Так, БКА испытывала крайний недостаток офицеров и унтер-офицеров специальных армейских служб: саперов, связистов и разведчиков. Этих специалистов почти не было ни в одном батальоне. Что же касается интендантских и медицинских кадров, а также кадров военных чиновников, то их было достаточно. Еще одним слабым местом БКА являлось отсутствие необходимого количества военных юристов и офицеров-пропагандистов^{31}.