Читать «Арап Петра Великого два» онлайн - страница 9

достаточное в груди отверстие, чтобы пролезть туда рукою, вытащить из

нутра горячее мое сердце и принесть его к вам под ноги. Чтобы вы,

уважаемая Елизавета Федоровна, увидя такие ужасы, как разрушительно бьется

оно от безответного чувства, заплакали бы от печали горючими слезами и

полюбили бедного вздыхателя посмертно. Когда я могу надеятся с Вами

повстречаться? Напишите время и место. Крепко целую. Ваш навеки Ганнибал

Пушкин."

-- Чего пишет-то? -- Равнодушно спросил Занзибал, вынимая из-за пазухи

книгу.

-- Да всякое.-- уклончиво ответила княжна. -- Так говорите, в следующий раз

горшком кидаться?

-- Можно и горшком. А можно и так вхолостую, напоматерному ему

гаркнуть...Ответ-то писать будете, али на словах чего передать?

-- Напоматерному -- это грубо. Я токмо по-французски знаю.

-- По-французски ему хучь всю ночь чеши. А он только -- ать-два, да

прикладом -- стук-стук. Тогда уж горшком лучше. Ну так как с ответом-то?

-- А чем посоветуете -- гортензией либо геранью?

-- Хучь фикусом. Я в наименованиях не смыслю. Вы бы, Елизавета Федоровна,

Ганнибала призвали -- он большой специялист. Изрядно понимает. Хучь что на

клумбе растет, хучь в горшке. Вы его призовите, али в записке ответной про

то у него испросите.

-- А скажи мне, Занзибал, какие нынче в Париже платья модны?

-- Елизавета Петровна! Я прямо удивляюсь! Второй день меня про платья

пытают! Вчера Ганнибал выспрашивал, какое у вас платье. Теперь вы меня

донимаете. Я Париж-то с трудом вспоминаю. Как в тумане!

-- В Лондоне тоже туманы. Дале носа, бывает, ничего не видать. А я слыхала

-- в Париже климат не такой. А и там, однако ж, туман.

-- Ясно, туман! Выкушаешь чарок восемь -- так тебе и туман, как в Лондоне.

-- Право слово, не могу я, Занзибал Петрович, привыкнуть к вашим арапским

шуткам. Не пойму, ей Богу, вроде вы образованный человек, при дворе, а

шутите нешто кучер.

-- Прилично шучу. Другим по вкусу. Обыкновеные мужские шутки. Энто Ганнибал

у нас куртуазный и шутит для баб. Вам бы, я чаю, пондравилось. Отвечать-то

будете, али как?

-- Я подумаю прежде.

-- Ладныть. До конца занятия подумайте.

ГЛАВА 7

КЛЮЧИ ОТ ЕЕ ФОРТИФИКАЦИИ

Ганнибал, закинув руки за голову, лежал на кровати и смотрел в потолок на

пастушескую идиллию. Молодой пастушок в козьей шкуре придерживал на

коленках молодую пастушку с выскочившей розовой грудью. Рядом на траве

валялся пастушеский рожок и стояла корзина с провиантом. Вокруг толпились

козы, овцы и бараны. Сзади, в полверсте от пастбища, курился

величественный вулкан.

"Вот так и мое чувство к Елизавете Федоровне,-- тяжело вздыхал Ганнибал,-

как сей италианский Везувий. Дымится-дымится, а потом -- как даст! И все

кверху тормашками -- все овцы и бараны! Аллегория такая... Вон тот баран на

Меншикова похож. Б--е--е... И как она может с таким гундосым?"

Вошел Занзибал.

-- Валяешься, ефиоп? -- Он бросил книгу на тумбочку.

-- Скажи, тот баран с потолка на Меньшикова похож?

-- Есть чтой-то...А пастух -- енто ты, наверноть? А на коленках, надыть