Читать «Аншлаг (Рассказы о цирке)» онлайн - страница 159

Покуда в «Женщине» мы Кроткого не встретим, Он ходит к женщинам, но только не за этим.

О нем можно рассказывать бесконечно. Однажды грипп не заставил Кроткого отказаться от концерта в МАИ (Московском, авиационном институте), но он предварил выступление такими словами:

Презрев гриппозную простуду, Читать стихи я все же буду, Останки ж бренные мои Спешу пожертвовать МАИ…

Когда в мастерской «Агитплаката» один поэт предложил лучшие работы делать на шелку, Кроткий тут же откликнулся экспромтом:

В журнал он чушь таскал некстати, Зато теперь в «Агитплакате» Его суконную строку Воспроизводят на шелку…

Как-то в одной редакции Эмиль Кроткий сказал:

Не беда, что ума У Наума нема, А беда, что Наум Претендует на ум.

А на именины писательницы Д. художник И. принес торт, оказавшийся черствым.

«В каком магазине вы купили этот торт?» — спросила хозяйка.

Бывший в числе гостей Кроткий ответил за художника:

«В комиссионном».

Кроткий до последнего часа оставался верен себе, о чем я написал стихотворение, ничего в нем не выдумав.

Московский вице-Ювенал, Сын музы сатирической, В гостях у смерти побывал, На первый раз — клинической. Воскреснув максимум на треть, Изрек почти торжественно: — Сильна наука! Умереть И то не даст естественно… ………………………………………. Хочу поэта я почтить Правдивым панегириком: Он мог не жить, но не шутить Не мог… Он был Сатириком!

А Маршак?.. А Виктор Ардов?..

Однажды Самуил Яковлевич был приглашен к министру кинематографии И. Г. Большакову. Прождав час, Маршак ушел, оставив записку следующего содержания:

У вас, товарищ Большаков, Не так уж много Маршаков.

Ардов же без шуток вообще немыслим! Как-то в самолете попросил гигиенический мешок.

«Зачем?» — спросил его коллега.

«На случай, если ты будешь в дороге острить».

А вот другой юморист, Михаил Эдель. Пограничник и фронтовик, он был, естественно, человеком смелым. Но морских путешествий терпеть не мог. Все же в Одессе ему пришлось снизойти до «Адмирала Нахимова», иначе мы опаздывали на выступление в Ялту.

…Я сидел утром у судового парикмахера, когда вошел Эдель.

«Что же это, — разочарованно протянул он, — говорили, качает, а ничего нет?!»

«Под Новороссийском будет качать!» — успокоил парикмахер.

«Странно, — снисходительно изрек Эдель, — такой большой пароход — и качает!»

Парикмахер извиняюще развел руками:

«Море больше…»

— Но тут остроумным оказался парикмахер.

— Остроумны, естественно, не только сатирики.

Едем мы с П. П. Вершигорой, автором документальной книги «Люди с чистой совестью», с литературного вечера, на котором он рассказывал о сегодняшней судьбе своих героев.

«Петр Петрович, — спрашиваю, — а что с партизаном Л., у которого вы отмечали „слабость к женскому сословью“?»

«Жена била его по морде моей книгой».

А в книге страниц шестьсот…