Читать «Анна Каренина. Вариант Xxi века» онлайн - страница 47

XXII.

Левин вышел на улицу и с наслаждением стал дышать воздухом. Он был далеко не свежим, обильно пропитанный выхлопными газами. Но по сравнению с тем, каким он был в номере брата, казался чуть ли не лесным ароматом. Левину потребовалось несколько минут, чтобы окончательно прийти в себя.

Сцена в номере Николая произвела на него удручающее впечатление. То, во что превратился брат, казалось непостижимым. Как такое могло случиться? Почему это произошло именно с ним?

Воспоминания Левина сами собой стали отматываться назад, в те уже не близкие времена, когда они были сначала детьми, потом юношами. Они всегда дружили, Левин, как старший по возрасту покровительствовал, наставлял Николая, выручал, когда тот по причине своего взрывного характера попадал в щекотливые или опасные ситуации. И когда родители умерли, само собой получилось, что Константин стал ему вместо отца, да, пожалуй, и матери. Он тогда твердо решил, что во что бы то ни стало поможет Коле получить образование.

И поначалу все так и шло, как было задумано. От родителей остались деньги, и это позволяло относительно легко справляться с жизненными трудностями. Правда, у Николая быстро проявилось стремление к расточительству, ему хотелось всего и сразу. Левин же понимал, что ни к чему хорошему склонность к мотовству не приведет, можно быстро все растранжирить, а что будет потом? На этой почве между ними возникали разногласия, которые все чаще переходили в стычки. Николай воспринимал такое поведение старшего брата, как проявление деспотии. И постепенно в нем нарастал бунт против нее.

Левина эта ситуация сильно расстраивала. Он пытался говорить с ним, найти какое-то решение. Но брат слушал его все меньше и меньше, он обвинял его то в буржуазности, то в скопидомстве, то в стремлении потратить родительские деньги только на себя. Константин считал это упреки совершенно не основательными. Он всего лишь хотел сделать, как лучше, так как прекрасно сознавал, что их ждет, если они все бездумно растратят. Вряд ли им в этом случае обоим удастся получить высшее образование.

Впрочем, как теперь полагал Левин, дело было не совсем так, как представлялось ему в тот момент. В характере Николая рано проявилось какое-то неукротимое и бездумное своеволие. До какого-то момента оно сдерживалось различными обстоятельствами, в первую очередь страхом перед отцом, человеком твердой и сильной воли, который бы не потерпел такого поведения сына. Но когда его не стало, все барьеры были устранены. И Николай, не ощущая более никаких препятствий, неудержимо понесся куда-то в даль. А вот куда, он и сам не представлял. Да особенно и не интересовался. Для него процесс был важнее результата.

По сути дела это был бунт, бунт весьма странный, но типичный для людей его возраста. В нем не было ни точной цели, ни какого-то глубокого смысла. Это скорей всего, был бунт против самого факта существования, размышлял Левин, шагая по улице. Почти все, что окружало Николая, вызывало у него отторжение или протест. Он ненавидел общество за лицемерие и ложь, за страсть к деньгам, за необходимость вести постоянную борьбу за выживание. И за много чего еще. Всего, за что Николай его не выносил, он, Левин, не знал тогда, как и не представляет и теперь. Такой болезнью болеют многие юноши, которым кажется, что мир настолько отвратителен, что единственный способ его восприятия - это полное отторжение. У большинства тех, кто подвержен таким настроениям, с возрастом они проходят, и они вливаются в дружный коллектив обывателей. Но небольшая часть таких людей столь сильно погружаются в эту среду, что уже не в состоянии выбраться из нее.