Читать «Анна Каренина. Вариант Xxi века» онлайн - страница 308

В Санкт-Петербурге открылся филиал крупного московского частного банка. Начался набор сотрудников, в то числе и на позицию начальника юридического департамента. Облонский без всякой надежды направил туда резюме, ему пришел вежливый отказ, который его нисколько не удивил. Зато он вспомнил, как однажды Каренин в каком-то разговоре вскользь упомянул, что знаком с Председателем правления этого банка. Облонский, сам не зная зачем, тогда запомнил его название.

Облонский тут же зашел на сайт банка. Председателем правления оказался человек с несколько странной фамилией Болгаринов. Там же был и его портрет. Стива сразу же распознал в человеке семитские черты. Этого и следовало ожидать, подумал он. Как шутили у них в мэрии: какой еврей не банкир, а какой банкир не еврей.

Эта новость не обрадовала Облонского. Итак, шансов занять должность почти нет, а при таком раскладе они сводятся практически к нулю. Конечно, этот Болгаринов отдаст предпочтение своему соотечественнику. Однажды по служебной надобности он был в одном банке, руководимым евреем и обнаружил, что все главные посты занимают представители той же национальности. Его тогда это неприятно поразило, такая национальная семейственность выглядит очень неприятно.

Было бы неверно утверждать, что Облонский был антисемитом хотя бы по той простой причине, что до евреев ему не было никакого дела. Особенно, если они не мешают ему получать удовольствия от жизни. Но при этом он все же недолюбливал это племя, хотя бы потому, что среди его представителей уж больно было много богатых людей. А Стива изначально не жаловал тех, у кого больше денег, нежели у него. Вот если бы, к примеру, этот самый Болгаринов принял его на работу, положил ему хороший оклад, он бы стал самым горячим приверженцем этой нации, а раз этого не происходит, так и любить ее абсолютно не за что. А вот, чтобы не любить, есть все основания.

В отместку за отказ взять его в банк, Облонский стал потчевать своих знакомых анекдотами про евреев. А так как он был прекрасный рассказчик, великолепно умел подражать еврейскому говору, то они пользовались немалым успехом. Это была хоть и слабенькая, но все же месть за пренебрежением им. Беда заключалась лишь в том, что его артистический дар не приводил к росту числа купюр в кошельке.

После долгих раздумий и колебаний Облонский решил обратиться за содействием в этом вопросе к Каренину - не убьет же, в конце концов, он его. В худшем случае даст от ворот поворот. А он уже к этому стал привыкать. По этой причине Стива и приехал в Москву.

По телефону Каренин хотя и неохотно, но согласился принять его у себя дома. Облонский же благоразумно решил по возможности не обращать внимания на холодный тон свояка; при нынешних обстоятельствах другого и не стоило ожидать. Не откладывая, он помчался к нему.

После довольно продолжительного разговора на отвлеченные темы, Облонский с замиранием сердца приступил к тому, ради чего он тут и оказался. Каренин выслушал с каким-то отсутствующим выражением. Какое-то время он молчал.