Читать «Анна и французский поцелуй» онлайн - страница 15

- Все не так плохо. - Он возвращает расписание и улыбается. – Ты будешь читать меню без меня, пока не заучишь.

Хм, возможно я не хочу учить французский язык.

Блин! Мальчики превращают девочек в таких идиоток.

- Бонжур а тю³. – В класс входит женщина в ярко бирюзовом платье и ставит кофейную чашку на трибуну. Она довольно молода, и у нее самые светлые волосы, которые я когда-либо видела у учителя.

- Для… - Ее глаза осматривают комнату и останавливаются на мне.

Что? Что я сделала?

- Для нашей единственной новенькой - же м’аппель профессор Коул⁴.

Она делает глубокий реверанс, и класс смеется. Все оборачиваются в мою сторону.

- Здравствуйте, - пищу я.

Подозрения подтверждены. Из двадцати пяти человек — всего выпускного класса — я единственная новенькая. Это означает, что у моих одноклассников есть еще одно преимущество: они знают учителей. Школа такая маленькая, что каждый предмет преподается одним профессором во всех четырех классах.

Интересно, какого студента выбросили, чтобы освободить мне место? Вероятно, кого-то более крутого. Кого-нибудь с дредами, татуировками кинозвезд и связями в музыкальной индустрии.

- Я вижу, персонал снова проигнорировал мою просьбу, - говорит профессор Коул. – Всем встать. Вы знаете порядок.

Я не знаю, но выдвигаю стол, когда все остальные начинают делать то же самое. Мы ставим их в большой круг. Странно видеть всех моих одноклассников одновременно. Я пользуюсь возможностью разглядеть их. Не думаю, что я выделяюсь, но их джинсы, обувь и рюкзаки дороже моих. Они выглядят более чистыми, более сверкающими.

Ничего удивительного. Моя мама - учительница биологии в средней школе, так что у нас немного денег на лишние расходы. Папа платит за ипотеку и помогает со счетами, но этого не хватает, а мама слишком горда, чтобы просить больше. Она говорит, что он в любом случае отвертится от ее просьбы и пойдет купить себе новый эллиптический тренажер.

Может быть, в этом есть своя доля правды.

Остаток утра проходит как в тумане. Мне нравится профессор Коул, и мой учитель математики, профессор Бабино, тоже весьма мил. Он парижанин, и выгибает брови и брызжет слюной при разговоре. Честно говоря, не думаю, что это национальная черта. Думаю, это простая шепелявость. С акцентом нелегко говорить.

После математики у меня стоят основы французского. Профессор Гиллет тоже парижанка. Символично. В этой школе иностранный всегда преподают носители языка. Мои учителя испанского вечно закатывали глаза и восклицали «¡Ае, диос мио!»⁵ всякий раз как я поднимала руку. Они были расстроены, когда я не могла разобраться в понятие, которое казалось для них очевидным.

Я прекратила поднимать руку.

Как и предсказано, в классе группа девятиклассников. И я. О, и один одиннадцатиклассник - тот парень, который утром ругался с консультантом. Он восторженно представляется как Дэйв, и я его прекрасно понимаю: он просто рад, что оказался здесь не единственным старшеклассником.

Возможно, в конце концов, Дэйв не такой уж плохой.

В полдень я следую за толпой в кафетерий. Обхожу основную очередь и иду прямо к стеллажу с хлебом и фруктами, которые можно взять самим, хотя от пасты исходит изумительный аромат. Я такая трусиха. Предпочту морить себя голодом, лишь бы не говорить на французском.