Читать «Андреевский флаг» онлайн - страница 78

– Что ж вы молчите? Не стойте, право, столбом. Ну же! – Она мелко шагнула к нему, странно улыбаясь, не зная от волнения и дурного предчувствия, куда деть свои руки.

…Всю дорогу из Архангельска в Москву капитан-командор думал, мысленно проигрывал, как скажет Панчиным о гибели своего боевого товарища. И вот… он – капитан-командор, начальник Новодвинской крепости, как недоросль, не знающий урока, молчал у доски… Пытался соблюсти формальности этикета, сгладить тягостную тишину зависшей паузы… Но получалось – отвратительно.

– Так что же вы, Сильвестр Петрович? – Она первой пошла в наступление. – Разве вы не боевой офицер?

– Вы правы, Мария Ивановна… – Секунду-другую они смотрели друг другу в глаза, будто читали мысли, после чего Иевлев глухо сказал: – Я здесь для того, чтобы выполнить волю покойного… героя войны… и моего друга. А это, – он напряженно достал из офицерской сумки сверток, – простите, доказательства моих слов. Перед тем, как взорвать себя и корабль врага, Григорий Алексеевич передал своему помощнику Крыкову вот это…

Он смолк, протягивая сверток с Андреевским флагом, письмом и золотым медальоном; совсем рядом Иевлев увидел сразу потерявшее краски лицо; большие, полные слез, испуганные глаза.

Далее случилось гораздо лучше и правильнее, чем можно было ожидать. Юная графиня не сорвалась, не бросилась с рыданьями прочь, не сделала ничего, что могло бы уронить ее достоинство, честь, чего ожидал он сам, сочувственно храня молчание.

– Прошу, продолжайте, – оставаясь на месте, чужим, несколько придушенным голосом настояла она.

– «Будь счастлива, любовь моя… Я ухожу к Господу нашему, как Леонид, на щите». Странно, право, для последних слов, не так ли? Но, полагаю, вам сие должно о чем-то сказать?

– Это совсем не странно. Вы правильно полагаете, я знаю… значение этих слов. Что-нибудь еще? – Она смотрела мимо него; черты ее нежного, почти детского лица болезненно заострились.

– Увы, графиня. Более ничего. Вот ежли только позволите…

– Говорите.

– Не отчаивайтесь. Вы совсем молоды… Жизнь продолжается. Время – лучший лекарь. Завтра у вас будет новый день. Вам надо…

– Я знаю, что мне надо. Прощайте. – Прижав к груди, как реликвию, сверток, она, молчаливая и бледная, пересекла залу.

– Прощайте и простите… – запоздало сорвалось с его губ.

* * *

Граф Панчин так и не смог пережить черной вести и обрушившегося на него недуга. Через две недели он умер от нового удара за письменным столом в своем кабинете. Ему шел семьдесят первый год.

А еще через год свеча в светелке Машеньки, бессменно горевшая по капитану Григорию Луневу, была накрыта медным гасильником.

Обеспокоенная судьбой младшей дочери, потерявшей всякий интерес к жизни, престарелая графиня Евдокия Васильевна скоропалительно выдала ее – семнадцатилетнюю – замуж за разменявшего пятый десяток отставного майора от инфантерии Муравьева.

Жизнь в графском имении Панчиных мало-помалу наладилась, дни и годы потянулись своим чередом. Но уж более никогда… никогда солнце не светило так чудно и ласково в парке в «голландском жанре» и не слышался звонкий счастливый смех на пруду, как прежде.