Читать «Англо-Бурская война (1899–1902)» онлайн - страница 143

С утра до полудня артиллерийский, пулеметный и ружейный огонь поливал Коп непрерывным дождем. Британским орудиям на равнине под холмом не удалось установить месторасположение противника, и буры обрушили свой огонь на нашу незащищенную пехоту. Вины за это на артиллеристах нет, потому что холм закрывал бурскую артиллерию, состоящую из пяти тяжелых орудий и двух станковых пулеметов «максим».

После гибели Вудгейта ответственным за оборону холма, по предложению Буллера, был назначен Торникрофт, имевший репутацию стойкого бойца. Днем Торникрофта усилили бригадой Коука и Мидлсексским, Дорсетским и Сомерсетским полками вместе с Имперским полком легкой пехоты. Присоединение этих войск к защитникам плато скорее вело к удлинению списка потерь, чем к увеличению мощи обороны. Еще три тысячи винтовок никак не могли остановить огонь невидимой пушки, а именно она являлась основной причиной потерь: к тому же плато теперь было так переполнено войсками, что снаряд просто не мог промахнуться. Не было как укрытия, так и пространства, чтобы растянуться. Особенно сильное давление оказывалось на неглубокие окопы передней линии, которые буры покинули, и теперь удерживали ланкаширские фузилеры. Их простреливали продольным огнем и пушка, и бурская пехота, так что убитых и раненых стало больше, чем здоровых. Неприятель был так близко, что, по крайней мере, один раз, бур и британец оказались с разных сторон одного и того же камня. Однажды горстка измученных до предела людей поднялась на ноги в знак того, что с них уже довольно, но Торникрофт, человек могучего телосложения, бросился вперед на приближающихся буров. «Можете идти ко всем чертям! – завопил он. – Я здесь командую, а я не разрешаю сдаваться. Продолжайте свой огонь». Невозможно преувеличить мужество людей Луиса Боты в этом бою. Снова и снова они шли на британский огневой рубеж, открываясь с безрассудством, которого, исключая большой штурм Ледисмита, мы не привыкли видеть с их стороны. Около двух часов дня они стремительным натиском взяли один окоп, занятый фузилерами, и оставшиеся в живых из двух рот попали в плен, однако позже буров снова оттуда выбили. Изолированную часть Южного ланкаширского полка призвали сдаться. «Когда я сдамся, – крикнул Нолан, – это уже будет только мое мертвое тело!» Час за часом непрерывных разрывов снарядов среди камней, стонов и криков солдат от самых страшных ран сильно ослабили войска. Находившиеся внизу очевидцы видели, как по семь снарядов в минуту падало на переполненное плато, поражались стойкости, с которой верные своему долгу солдаты обороняли свои позиции. Их ранило, ранило, и снова ранило, а они все равно продолжали сражаться. Со времен Инкермана у нас не было такой ожесточенной солдатской битвы. Офицеры были великолепны. Капитан Мидлсексского полка Мюриэл, когда подавал сигарету раненому солдату, получил ранение в щеку, продолжил командовать своей ротой, и новая пуля попала ему в голову. Скотта Монкриффа из того же полка вывела из строя только четвертая попавшая в него пуля. Офицер Торникрофта Гренфелл, получив первую пулю, воскликнул: «Все в порядке. Просто задело». После второго ранения он сказал: «Я вполне могу продолжить дело». Третья пуля сразила его наповал. Росса из Ланкастерского полка, который с ранением уполз от санитаров, нашли на самой дальней высоте. Молодой Меррей из шотландских стрелков, истекая кровью от пяти ран, остался со своими солдатами. И солдаты были достойны своих офицеров. «Не отступать! Не отступать!» – кричали они, когда кого-то оттесняли с передней линии. Во всех полках встречались люди, проявлявшие слабость, и немало солдат ползли вниз по склонам, вместо того чтобы на вершине смотреть в лицо смерти, но в целом британские войска еще никогда так стойко не преодолевали столь сурового испытания, как на том роковом холме.