Читать «Америка в пяти измерениях» онлайн - страница 217

…Скажи, зачем узортакой был дадентебе всего лишь на деньв краю озер,чья амальгама впрокхранит пространство?А ты лишаешь шансастоль краткий срокпопасть в сачок,затрепетать в ладони,в момент погонипленить зрачок……Такая красотаи срок столь краткий,соединясь, догадкойкривят уста:не высказать ясней,что в самом делемир создан был без цели,а если с ней,то цель – не мы.Друг-энтомолог,для света нет иголоки нет для тьмы.

Бабочки… Край озер… Друг-энтомолог… Да это же прямо по Набокову! И почти одновременно у нас родилась мысль: а почему мы до сих пор не съездили посмотреть на знаменитых бабочек этого русского писателя? О том, что Владимир Набоков внес огромный вклад не только в мировую литературу, но и в энтомологию, написано уже немало. Но все же его заслуги как литератора явно затмевают его достижения как ученого. А ведь он был выдающимся лепидепторологом – специалистом по изучению представителей отряда чешуекрылых насекомых, проще говоря, бабочек. Его именем назван род Nabokovia, а целый ряд бабочек из рода Madeleinea получили имена героев книг Набокова. Есть, например, Madeleinea lolita, а также Madeleinea nodo и Madeleinea odon (названия для которых взяты из романа «Бледный огонь»). Есть еще Madeleinea vokoban, где буквы фамилии Набокова написаны в обратном порядке. Набоков описал несколько новых видов и подвидов чешуекрылых, но подлинной его страстью была голубая бабочка из семейства Lycaenidae. Именно он первым описал этот вид и дал ему имя – голубая Карнер, она же Lycaeides melissa samuelis. История ее открытия такова. В 40-х годах Набоков изучал анатомию бабочек в Музее сравнительной зоологии в Гарварде. Там он обнаружил образцы, собранные в XIX веке близ деревни Карнер в штате Нью-Йорк и пришел к выводу, что это неизвестный науке вид бабочки. Весной 1950 года он отправился в Карнер на поиски живых представителей этого вида. Тогда он написал в письма своему другу, литературному критику Эдмунду Уилсону: «Между городами Олбани и Скенектеди, среди пустоши, поросшей соснами, около абсолютно изумительных зарослей люпина в цвету, я нашел несколько образцов моей бабочки».

В своей автобиографии «Память, говори» Набоков посвятил целую главу своей страсти к бабочкам и с гордостью писал о том, что в самых разных уголках США, и в том числе на сосновой пустоши около Олбани в Нью-Йорке, «живут и будут жить поколениями и числом большим», чем книги, описанные им бабочки. Не мог знать писатель, что пройдет совсем немного времени, и его голубая Карнер, которую он с такой любовью подробно описывает в романе «Пнин», окажется на грани исчезновения. Дело в том, что существование бабочки, открытой Набоковым, целиком и полностью зависит от растения под названием люпин – бабочки откладывают яйца только на его стеблях, а их гусеницы питаются исключительно его листьями. Когда Набоков приехал в Карнер, здесь все утопало в люпинах.