Читать «Альпийская крепость» онлайн - страница 153

«Это не обязательно должен быть я, — провидчествовал Хауссер. — Теперь у нас появилось несколько боевых генералов СС, имеющих отличный боевой опыт».

Когда Гиммлеру доносили об этих высказываниях, он всегда осторожно интересовался, знают ли о них шеф СД Кальтенбруннер и «гестаповский Мюллер». Смысл ответа всегда сводился к тому, что конечно же знают, но считают, что в отношения рейхсфюрера и «СС-Папы» вторгаться не следует, дабы не привлекать к ним внимания.

Кое-кто из близкого окружения Гитлера даже добавлял, что до ушей фюрера эти разговоры Хауссера тоже доходят, но вождь лишь загадочно ухмыляется себе в усы. При этом давали понять, что определил такой тип отношения к этому заочному противостоянию хитрец Мюллер.

Когда в одной из бесед фюрер поинтересовался у шефа гестапо, что тот думает по поводу мнения СС-Папы, тот вроде бы многозначительно изрек: «Должен же и у Гиммлера тоже появиться в пределах рейха хотя бы один недоброжелатель? А то как-то неудобно получается: у каждого из нас недоброжелателей хоть отбавляй, только наш “Генрих Великий” считает себя талантливым и безгрешным. И потом мы ведь должны помнить, что на Бородинском поле против русских сражались только два полководца мира: Наполеон и, извините… Хауссер!».

Доказательств того, что слова эти принадлежали Мюллеру и что Мюллер выразил свою мысль именно этими словами, у рейхсфюрера так и не появилось. Хотя однажды он сам попытался спровоцировать фюрера на разговор о придворной притче по поводу «двух полководцев Бородинской битвы». Но по самому характеру сказанного он определил: «Так высказаться мог только “гестаповский мельник”, намекая Гитлеру на то, что пора бы уже и у Гиммлера завестись какому-то достойному сопернику, причем лучше всего — из кругов ваффен-СС. К тому же известно, что Мюллер и сам не прочь был бы видеть во главе войск СС «своего, отдельного» командующего.

«Они решили дождаться, когда мы с Хауссером вцепимся друг другу в глотки, чтобы затем обоих отправить в отставку, — как-то сказал себе Гиммлер в порыве такой редкостной откровенности. — Но в любом случае у Хауссера преимущество: он еще Первую мировую закончил в чине генерал-лейтенанта. И на Бородинском поле с русскими тоже сражался он, а не ты. Поэтому боевые генералы и офицеры ваффен-СС сплачиваются вокруг него, а не вокруг тебя».

— Говорят, свое Бородинское сражение вы уже начали описывать в романе? — все же не удержался Гиммлер от колкости, заставив Хауссера, выходившего из кабинета после Кальтенбрун-нера, остановиться буквально в проеме двери.

— Не в романе, господин рейхсфюрер СС, а в книге мемуаров. Одна из глав которой конечно же будет посвящена бою на Бородинском поле. После войны придет пора написать о многом из того, о чем пока что говорить не принято, — в обычно суховатом, ровном голосе Хауссера проявились несвойственные ему нотки мстительности. — Я, старый солдат, понимаю это только так.