Читать «Аленкин клад. Повести» онлайн - страница 55

«Такие мысли и мне не раз приходили в голову, — думал он. — Но я почему-то не решался высказывать их вслух. Гай обвинял Андрея Карповича во многом: трусости, халатности, равнодушии. Но мы его считаем хорошим работником. Его предложение о выпуске минеральных удобрений высокой концентрации — дело государственной важности».

Аким Сидорович вспоминал работу Осокина на разных постах и все больше приходил к убеждению: Андрей Карпович человек дисциплинированный, честный… Такие выводы он делал из фактов. Годы первых пятилеток инженер-комсомолец Андрюшка Осокин провел на самых горячих стройках. Грянула Великая Отечественная — Андрей Карпович быстро переводит химический завод на выпуск фронтовой продукции. Неутомимым организатором он проявил себя и в послевоенную пору восстановления промышленности. Акиму Сидоровичу не раз приходилось для пользы дела перебрасывать Осокина с одного предприятия на другое, доверять самые трудные участки. В такие моменты Андрей Карпович никогда не скисал, не пытался, пользуясь старой дружбой, намекнуть о местечке спокойном, обжитом.

«Неужели Гай лучше меня разглядел Карповича? — удивлялся Вереница. — В Яснодольске Осокин проработал только три года. Коллектив комбината за это время перекрыл проектную мощность по выпуску продукции. Работу Этого предприятия мы ставим в пример многим руководителям…»

Аким Сидорович хорошо знал один свой недостаток: видеть в человеке только прекрасное. Второй — не замечать в деятельности руководителя работу коллектива — всегда опускал. И не только опускал, твердо стоял на позициях вождизма: каков руководитель — таков и коллектив. Приглядываясь, как говорится, со всех сторон к Осокину, он не мог найти чего-то порочащего друга детства. Одно, правда, Акиму Сидоровичу не нравилось у Андрея Карповича. Но эту слабинку он ценил высоко, даже гордился неспособностью друга произносить зажигательных речей на больших совещаниях и коллегиях министерства.

Посасывая мундштук погасшей трубки, Аким Сидорович задумался над поведением Осокина во время борьбы за спасение платиновых катализаторов. «Обстановка действительно сложилась чертовски сложная. Подобного случая на химкомбинатах еще не бывало. Тут не мудрено и растеряться».

Аким Сидорович попытался поставить себя на место Осокина.

«Андрею можно простить растерянность, неспособность сразу найти выход из беды…»

Вереница раскурил погасшую трубку, остановился у широкого окна, разрисованного морозом, и снова задумался.

«Понизить Осокина в должности — дело нехитрое. Надо хорошенько, неторопливо разобраться в сложившейся обстановке, еще раз проанализировать действия Андрея и поговорить с ним как на духу. Неужели он не пойдет на откровенный разговор? Нет, Андрей хитрить со мной не будет!..»

Аким Сидорович не заметил, когда подошел Осокин. Он только услышал его голос.

— Хотелось поговорить наедине, — тихо произнес Андрей Карпович. — Надеюсь, не откажешься?

Вид Осокина, обмякший и какой-то подавленный, пробудил у Акима Сидоровича не то чувство жалости, не то превосходства, и он, оставаясь верным своему правилу: никогда не отворачиваться от человека, попавшего в беду, с нарочитой грубоватостью ответил: