Читать «Аленкин клад. Повести» онлайн - страница 17

В пиковом положении может оказаться не только охотник. Зима в тайге частенько заарканивает геологов, пожарников, лесоустроителей… В ее ловушку может нежданно-негаданно угодить даже мой земляк Виктор Гончаров. Он за живыми камнями и говорящими корягами готов идти на край света. Ему только скажи: «Михалыч, я вот был у „черта на куличках“ и знаешь какой камень видел!..» После таких слов — пиши пропало. Он забудет все дела неотложные, расстелит на полу мастерской истертую карту и будет умолять до тех пор, пока ты ему не покажешь те «чертовы кулички», где ждет его живой камень.

— Закусывай — и айда! — напомнила Аленка. — Какого дьявола брови хмуришь?

Нет, Аленка! Не будет по-твоему, дорогая! Святой закон тайги разбередил мою душу, и я не хочу быть распоследним подлецом. Этот сухарь и кусочек тайменя в трудную минуту пригодятся другому. Пусть тот человек никогда не узнает моего имени. Неважно, кому он скажет спасибо, Главное другое: он еще больше полюбит жизнь и хороших людей на земле. А я, Аленка, сбегаю вон на ту прогалину, нарежу пучок, сдеру с них крепкую рубашку и за милую душу утолю голод. Ты же сама рассказывала, как вам однажды трое суток пришлось нажимать на свежие дудки — и ничего! А я разве из другого теста?

Сухарь и кусочек тайменя я отодвинул на край грубосколоченного стола и, стараясь придать голосу бодрости, предложил Аленке:

— Пойдем нарежем пучок.

Она крепко пожала мне руку и не то с укором, не то с болью за других проговорила:

— Закон в тайге родился давным-давно. Люди тогда о коммунизме никакого представления не имели. Лекций им о дружбе, равенстве и братстве не читали, плакатов, призывающих человека не быть свиньей, на каждом шагу не вывешивали…

Аленка, ты права. Спасибо! Твой урок мне здорово пригодится. Схлестнусь где-нибудь с чистоплюями и постараюсь прижать их к стенке законом тайги. Твое имя в этой схватке я непременно назову. А свое… Свое в таких случаях лучше «опустить». А то ведь эти сверчки зубы скалить начнут и пальцем в «идейного» тыкать. Я в таких случаях страшно лютым становлюсь. Долго ли до греха? Врежешь по шее цинику — и, как пить дать, угодишь на кончик пера фельетонисту Нюхачевскому или Черноглядскому. А там общественность начнет выражать свое мнение, в товарищеском суде «дело» разбирать станут… Короче, такое раздуют кадило — дымом захлебнешься!

Глава шестая

Вечерняя заря над тайгой догорала медленно, красиво. Ее бледно-розовое зарево постепенно сливалось с голубизной неба и становилось похожим на уснувшее море. Я за обе щеки уплетал сочные дудки. На сердце у меня было легко и радостно. Аленка тоже чему-то улыбалась. Я мельком взглянул на нее и поразился голубизне ее глаз. Они у Аленки были такие чистые и манящие, что я невольно отвернулся и, стараясь отогнать гаденькую мыслишку, неожиданно родившуюся в голове, начал думать о себе как о растиньяке. И делал я это не напрасно, с определенным умыслом, чтобы самому себе показаться противным. А то ведь с нами, мужиками, всякое случается.