Читать «Аленкин клад. Повести» онлайн - страница 149

— А он вроде мужик ничего, — шепнул Виктор Антонио. — Только часто сгибается, точно у него резиновый позвоночник.

Ривас кивнул головой. Мистер Пост пригласил краснопролетарцев сесть в машину, захлопнул дверцу, сел рядом с водителем, и шикарный автомобиль зашуршал шинами по широкому шоссе.

Небоскребы, широкие чистые улицы, мосты, зеленые скверы поражали Светозарова красотой. В Москве он представлял этот город тяжелым, серым и тесным. Утренний Нью-Йорк выглядел тихим, задумчивым и удивительно спокойным. Виктор не знал, что мистер Пост приказал водителю ехать деловой частью города, где располагались банки, тресты, магазины, конторы богатых фирм, рестораны, гостиницы…

Черная автомашина остановилась у подъезда гостиницы «Волкот». Мистер Пост любезно пригласил советских специалистов идти за ним. Виктор и Антонио попытались взять чемоданы. Мистер Пост испуганно замахал руками и приказал подбежавшему негру отнести вещи в номера.

В огромном вестибюле «Волкота» мистера Поста, Светозарова и Риваса встретила веселая блондинка в пенсне. Она попросила любезных гостей предъявить паспорта, быстро сделала какие-то записи на белых бланках, и москвичи вскоре оказались в богато меблированных номерах. Мистер Пост, пожелав им хорошо отдохнуть, пообещал приехать на другой день в десять утра.

Номер из пяти комнат с плавательным бассейном, душем, ванной, просторной спальней, рабочим кабинетом и огромной прихожей Виктору показался теснее уютной комнатушки на Малой Калужской в Москве. После душа он несколько раз Засыпал, но сон обрывался быстро, хотя в номер не проникал ни звук, ни шорох. Закроет Виктор глаза, вздремнет и видит себя в каюте немецкого парохода «Альберт Баллин», рядом орущего Курта Весселя, затем с официантом Выдыбаем поднимается на верхнюю палубу.

Юркий, плешивоголовый Борис Адамович, озираясь по сторонам, рассказывал Светозарову, что живет в Берлине, в одном доме с Куртом Весселем, который добровольно вступил в отряд штурмовиков, вздыхая, признавался, что Курт Вессель, напившись шнапса, угрожал его семье виселицей, и со слезинкой во взоре тужил о России:

— Эх, молодой человек, какую же я сделал глупость, когда в революцию подался из Петербурга за границу. В Петербурге я имел ювелирную мастерскую, маленькую такую будочку, работал по солидным заказам. Капиталец, конечно, кое-какой нажил…

— И с ним бежали?

— Боялся, большевики отберут. А теперь… Я теперь, молодой человек, каждый день проклинаю себя за оплошность. Работать ювелиром я больше уже не могу. Глаза… Официантом на пароход еле-еле устроился.

Виктор Светозаров, сочувствуя Выдыбаю, смотрел на тяжелую, сверкающую гладь океана и думал о беседе с наркомом. Серго Орджоникидзе говорил с ним откровенно, часто поглядывал на географическую карту, висевшую на стене, и с едва уловимой тревогой в голосе пояснял: