Читать «Алексей Поркин, гроза Империи (краткий справочник по 101-му штампу в фантастике)» онлайн - страница 77

Радовало то, что при очередном убийстве одного юдиста, из толпы атакующих сразу же проталкивался его любовник, прямо под наши дула, и женственно начинал причитать над погибшим. Он бросал винтовку или меч, и по его голове тот же час полосовало кислотное жало.

Мы спалили все вражеские танки и бронетранспортеры, однажды, даже отстрелили крыло командирского бота, но теряли строения одни за одним. Часть защитников ушла в бункеры под землю, но даже противогазы и защитные антирадиационные костюмы не защищали от плазмы. Энергетических кольчуг было фатально мало, поэтому их носили только офицеры, да и то далеко не все. На моих глазах из живота, кажется, сто лет назад ударенного мной, лейтенанта брызнули кишки после соприкосновения с разрывной пулей. Я не испытал ничего кроме жалости — не видеть ему больше казармы-борделя, уже захваченного юдистами. Бедных женщин вырезали до единой, саму казарму утопили в кислоте, так всегда поступали отделения войск Империи.

Нас окружали. Медленно, но безысходно. Когда круг замкнется, до утра из республиканской армии не останется никого. Из полмиллиона юдистов дышали двести тысяч, из ста тысяч защитников держались на ногах меньше четырех.

Меня уже не раз сбивали с ног, но я упрямо поднимался и рубил кислотником кровавую мглу. Это был уже третий меч, два его сверхпрочных собрата или зазубрились об тяжелую энергетическую броню, или сломались о бетон.

Стоящий справа юдист направил на меня атомную винтовку, палец уже вдавливал на крючок. Я замахнулся на него клинком, но он отбил его взмахом штыка. Мне удалось выиграть секунду но, смерть приближались, откатиться не удалось — он вернул меня на место ударом кованого сапога. Миг, выстрел. Он смотрел на расширяющуюся дыру в паховой области. Я поблагодарил неведомого спасителя и обратно кинулся в бой.

"И почему все лавры достаются

второсортным героям?"

Сапоги на коте

Капитанус всегда слыл довольно странным человеком, еще со школы. А вы попробуйте, попробуйте вести себя нормально и адекватно обществу, если тебя зовут Иеронимолбаноштрынто! Старый вояка научился говорить и думать только в семь лет. В семь с половиной, после длительных побоев он приучился сначала думать, и лишь потом говорить. В девять ему, наконец, удалось произнести свое гордое имя. В десять он знал все таблички: от деления-умножения, до «здесь не курят». В одиннадцать забыл таблички и начал баловаться сигаретами. В двенадцать первый раз онанировал, в четырнадцать — впервые занялся сексом. В пятнадцать впервые занялся сексом с живым партнером. Конечно, только с другим мальчиком. Он же был девятнадцатым поколением чистокровных юдей, выращенных в суррогатных утробах.

Иеронимолбаноштрынто Браубург, чье имя писали только методом «контрол-ц, контрол-в», потерял умение мыслить после того, как в бою ему прострелили голову и девяносто процентов мозгов долго выбирали мокрой тряпкой. Вместо серых клеточек и извилин после того знаменательного боя, умные юдские медики поместили био-процессор. Так как, время летит быстро, а компьютерные нанотехнологии еще быстрее, новые мозги безнадежно постарели и утратили смысл.