Читать «Александр и Алестрия» онлайн - страница 5

Аристотель учил меня в тени крытой галереи. Он разворачивал карты и веткой оливы очерчивал моря, дороги, границы стран, сообщая мне свою страсть к географии. От Аристотеля хорошо пахло, лицо его сияло. Никто до него не строил фразы так точно и ясно. Аристотель был каменщиком, лепившим мозг своего ученика. Он скреплял основания, заложенные Олимпией, и возводил колонны. Математика, логика и метафизика были остовом мышления. Я понял, что История пишется не только богами Олимпа или рожденными для подвигов героями. Земля населена не только церберами, кентаврами и сиренами. Люди создали царства, возвели города, научились управлять своей жизнью. Грамматика, аналитика и мораль существовали по другую сторону заклинаний и чар. Арифметика и тот поиск равновесия и золотой середины между недостатками и достоинствами любой вещи, что называется политикой, неподвластны искусству волшебства.

Под ногами македонских фаланг дрожала земля. Мой отец вел за собой целый лес колышущихся копий и никогда не отступал. В Пеллу он возвращался только во время больших праздников. Увенчанный лавровым венком, в сандалиях из золотых ремешков, он восседал на троне, как Зевс на Олимпе. Волосы и борода Филиппа выгорели на солнце, кожа задубела на ветру, привычные к копью и мечу руки бугрились мускулами. Он любил прилюдно насмехаться надо мной, говорил, что я тощий и глупый, как девчонка. Хватал меня за руку, клал мою ладонь на свои шрамы и восклицал, что научит мужеству и стойкости.

Оргии больше не утоляли его жажды наслаждений. Филипп держал львов и устраивал гладиаторские бои на арене. Он брал меня с собой, чтобы закалить мой дух. Страшные звери рычали и бросались на невольников в набедренных повязках. Мало кто мог удержать в руках оружие и справиться со львицами, куда более свирепыми, чем самцы. Мой отец смеялся. Он тянул шею и вскакивал, когда дверь раздирал очередному рабу брюхо. Я сидел рядом и не испытывал страха. Олимпия научила меня не бояться. Она говорила: когда начинается буря, нужно хранить спокойствие и держаться за землю. Потому что землю ничто не может пошатнуть или разрушить. Земля — источник силы. Наш предок Ахилл был неуязвим на земле. Когда последний бой заканчивался, отец сплевывал, запускал руку мне в волосы и смачно хохотал. Солнце садилось, и праздник начинался. Царь быстро напивался и обращал свою ярость на меня. Он размахивал кубком и мечом, кричал, что я ублюдок, и вопрошал, обращаясь к друзьям, кто мой отец. Голос его гремел, воины смеялись, каждый объявлял, что я — его дочь.

Я повзрослел. Я больше не плакал. Я учился противостоять страданию. Однажды раб убьет львов. Однажды Александр прикончит тирана.

Пресытившись телом царицы и разбив ей сердце, Филипп оставил ее. Избавившись от преследований мужа, Олимпия укрылась на женской половине. Она привязалась к юной рабыне и держала ее в своих покоях. У Оливии была нежная бледная кожа. Ее алые губы ласково скользили по лицу моей матери, и та забывала о вынужденном заточении.