Читать «Акулы из стали. Последний поход (Авторский сборник)» онлайн - страница 40

– Вот он, – и Витя вальяжно пинает ногой блочок, – нашёл гада и заменил, теперь всё нормально жужжит, можно дальше к войне готовиться: без мяса не останемся (заметили, что в данном предложении прямо-таки просятся два восклицательных знака, но их нет, потому что К. Иствуд восклицать в этом случае не стал бы).

– А как ты его нашёл?

– Ну прозвонил, как.

– Чем прозвонил?

– Ну тестером.

– А где у тебя тестер?

– Ай, ну что, опять начинается?

– Это самое и начинается, да. Я тебе запрещал гвозди вместо предохранителей сувать в приборы?

– Ну запрещал.

– Наказать обещал тебя за это?

– Ну обещал.

– Ну так вот – я ещё раз тебе запрещаю и обещаю!

– Ага. Ну пошли курить уже?

Как и любые творческие люди, мичмана чураются грязной и примитивной работы – их тонким душевным организациям претит делать что-либо ниже рангом, чем совершение локального подвига или похода на обед. Вот представьте для примера: сидит симфонический оркестр и играет, не знаю, симфонию. Скрипачи рвут смычки в экстазе, флейтисты и гобойщики пытаются махать потными чёлками на лбах, на литаврах парень даже на перекур не ходит от ответственности – так болеет за общее дело! И играют хорошо, прям вот за душу берут – хоть сейчас за букетом беги, чтоб швырнуть им в ответ за их старания. Но партитуры у них устроены так, что ноты падают на пол, как только их сыграли. Взяли «ля» – она плюх на пол, исполнили «си» – она бумс туда же, и так далее. К концу концерта музыканты уже по колено в этих нотах сидят, нервно отталкивая их ножками, и вот финальный аккорд. Зал ревёт от восторга, овации, или что там у них. Музыканты торжественно раскланиваются с публикой, поправляя фалды фраков, а потом, когда публика, восторженно вздыхая, уходит, утирая слёзы, они достают из-под пуфиков совочки, метёлочки и начинают ноты за собой убирать, вместо того чтоб мчаться в ресторан и шампанскими винами поливать официантов и друг друга. Трудно себе такое представить, правда? И я не про падающие ноты – их-то как раз представить легко.

Так вот и наши технари: починив компрессор и запустив его пылающие ступени, разве можно допустить, что они начнут убирать вокруг себя пролитое масло, ветошь и лишние запчасти? Тем более, что можно воспользоваться уловкой, которую называют «передать по вахте» – здесь главное придумать железную причину, почему ты сам сделать этого не успел до конца смены. Но так как придумывание – вещь творческая, в отличие от приборки, то что? Правильно – и следующая смена тоже будет придумывать, почему им убраться было ну совсем не с руки. Они и хотели, да, собирались даже… но потом – вот, и поэтому – так вот… так что они тут и ни при чём, а не то, что кажется, будто забыли или от лени.

Поэтому отнюдь не удивительно, что киповец Витя бросил рожковый ключ там, где он им что-то крутил, а может, и забивал, а компрессорщик Игорь бросил отвёртку там, где он ею что-то отворачивал, а может, просто выковыривал – оба они мичманы, и это вполне даже логично. Ключ и отвёртку я нашёл и положил к себе в сейф. Как большой любитель драм я не мог упустить такого сюжета и лишить себя удовольствия понаблюдать за развитием событий, тем более что Игорь с Витей были друзьями, служили вместе чуть не с Цусимского сражения (по их рассказам) и даже жили вместе в одной каюте, выгнав оттуда молодого киповца и откорректировав типовые корабельные расписания. Потому что перед настоящим мичманом нет преград в исполнении его желаний: пришёл, увидел, победил и лёг спать дальше! А уж если их двое…