Читать «Аингм» онлайн - страница 14

Секретность была во всем: заборы из колючей проволоки окружали город и стартовые комплексы, как, впрочем, и любой особо важный государственный объект. Строгий пропускной режим действовал круглосуточно, а жителям города запрещалось как в письмах, так и устно разглашать информацию, затрагивающую сферы его военной деятельности.

Даже на географической карте не было упоминания о городке-призраке «Муромце». Он был напрочь стерт «секретным» ластиком, и на его месте картографы из КГБ нарисовали дорогу, которая спокойно пересекала школы и детские сады, насквозь пронзала памятник вождю мирового пролетариата товарищу Ленину и, минуя главный штаб космодрома, уходила неприметно из города на север, в сторону Архангельска.

Летом наивные туристы, вооружившись дорожными картами и огромной любовью к северной природе, с удивлением натыкались на военные посты «Муромца» и с еще большим недоумением узнавали, что объездных дорог вокруг города не существует вовсе. Естественно, не нашедших специального разрешения на въезд, любителей природы временно задерживали, а для уточнения деталей дальнейшего движения с ними проводили психологические беседы с пристрастием, часа на два – на три, а потом с миром отпускали. Иногда, может быть раз в пять, может, в десять лет, в такую же историю попадали непонятно откуда появившиеся «путешественники» из-за границы. Видя пред собой вооруженных людей, шлагбаум, а впереди незнакомый город, их озадаченные лица искажала гримаса растерянности, потом появлялось крайнее изумление, которое довольно быстро переходило в состояние полнейшего шока. Именно в этот момент к ним приближались люди в военной форме с каменными, ничего не выражающими физиономиями и задерживали последних до выяснения обстоятельств. Они сопровождали незадачливых иностранцев в специальные машины с решетками на окнах и увозили в город, конечно же, не для того, чтобы похвастаться перед иностранцами своим изысканным домашним хрусталем и персидскими коврами.

2. Александру часто снился один и тот же сон, как он в ослепительно белой рубашке, с развевающимся на ветру алым символом пионерии, стоит за высокой трибуной на большущей, утопающей в зелени площади, почему-то всегда в ясный, теплый солнечный день, рядом с президентом США и произносит свою потрясающую примирительную речь. А напротив – огромные толпы американского народа, ликующие и счастливо улыбающиеся, радостно машущие ему флажками. Улыбался ему и президент – он оказался добрым, приветливым человеком, который услышал юного Александра и осознал, что советский народ не желает зла американцам. Но в конце сюжета о великом мировом примирении, когда радость переполняла его ликующее сердце, а американский народ, торжествуя, приветствовал юного ленинца примерно так же, как первого советского космонавта Юрия Гагарина, непонятно откуда на трибуне появлялась наглая конопатая физиономия Пинчука и омрачала столь грандиозное событие. Александр пытался мысленно его как-то угомонить, из последних сил напрягал свой измученный мозг, чтобы исправить ситуацию и не упасть лицом в грязь перед американским президентом и его народом, но, увы, ничего уже не получалось: нахальный мальчишка, бесстыже глядя ему в глаза, негромко шептал: «Не все хотят мира, Алекс, ты врун! Ты врун, Алекс!» И это было слышно президенту Соединенных Штатов Америки, который хмурился от удивления и уже с недоверием смотрел на юного пионера–ленинца Александра Воронцова.