Читать «Адов Пламень (фрагмент)» онлайн - страница 2

И тогда могла бы понять она,

зачем он ушел из тьмы.

Но кровавая взмыла над ними волна

Артуровой войны.

Было их двое пред Круглым Столом, красный дракон Пендрагон

И рыцарь, что спас Камелота престол, клыком кабана уязвлен.

Было их двое, вассал и король. Король - и чужой вассал.

Каждый из них отыграл свою роль, и полдень багряным стал.

Хоть другой ласкает тело ее,

она мыслью была лишь с ним.

Но напоено ядом седое копье

и не жить уже вместе им.

Было их двое, король и вассал. И отдал король приказ:

"Белый саксонский дракон восстал и грозою идет на нас."

На север уехал в далекий поход рыцарь из Лионесс...

Месяц прошел, и полгода, и год. И все не приходит весть.

Жены привычны своих ждать мужей,

а девы - своих женихов,

Неспешно ведя счет оставшихся дней

и свой защищая кров...

Было их двое, и белый дракон со стяга рычит на дождь.

Хенгист, что саксов наследовал трон, и Хорса, военный вождь.

Было их двое, драконьих детей, что вышли наперерез

Белому вестнику смерти своей, Тристану из Лионесс...

Но старый дракон, что остался жить,

уж с югом войны не вел.

Лишь поклялся убийце за все отплатить,

и в зимнее небо ушел...

Слухи ходили от северных скал до ласковых южных морей,

Слухи о битве, в которой металл был мягче, чем крылья фей,

Оба ль они там конец свой нашли, или один - как узнать?

Или сошлись - и потом разошлись, властные сами решать?

Но она верила в лучший удел,

и год за годом ждала,

Что небо пришлет соловьиную трель,

и спрыгнет рыцарь с седла...

Слухи сказаньями стали потом, мифами, детской мечтой.

Каждый желает, чтоб звался "дракон" сраженный его рукой.

Каждый желает, чтоб любящий взгляд (пускай и чужой жены)

Встречал, когда он возвратится назад с очередной войны...

Дикий яблонев цвет, и ладья без весла,

и безмолвный хрустальный грот.

Далеко-далеко с ним Исильд уплыла,

и дракон больше их не найдет...

...Тристрам так и не вернулся в Гитин. Одни говорили, что белорукая Изельде, саксонская принцесса и колдунья, всадила меж ребер рыцаря осиновый кол, чтобы выбить из его сердца любовь к Изельде Златокудрой, освобождая там место для себя. Другие уверяли, будто Тристрам победил и белого дракона саксов, после чего, смертельно раненный, улегся в ладью без руля и ветрил, и отплыл на волшебный Авалон в ароматах яблоневого цвета. Третьи мрачно сообщали, что непобедимый Тристрам был ранен копьем с острием из ядовитых когтей льва; он разметал саксонскую армию, устранив северную угрозу Логрии, а после - умер от ран. Четвертые же - потешались над ними над всеми, напоминая, что Изельде Златокудрая, тот самый символ "вечной любви" Тристрама, прожила с Марком Гитинским еще семь лет и померла родами, ни разу не вспоминая о существовании какого-то там рыцаря... Так о Тристраме рассказывали не барды и менестрели. Так рассказывали люди, обычные люди, которым не было дел до легенд. Они не пытались убедить ни самих себя, ни других, что слова их непременно будут услышаны грядущими поколениями. Они даже не пытались выдать свои повествования за чистую правду, противоречащую созданным по заказу владык легендам. Они просто рассказывали байки. ...Говорили еще, будто Артур Пендрагон, прослышав о предательском деянии Марка и гибели Тристрама, приказал Вивиане, Хозяйке Озера, наложить проклятье на всех виновных. Однако волшебница отказала владыке Логрии, ибо виновные, по ее словам, покарали себя сами. - А последнюю кару, - добавила она, когда король ее уже не слышал, - свершит меч Тристрама, восставший из тьмы и пламени во имя спасения того, что назовут любовью...