Читать «Ада Даллас (Ada Dallas)» онлайн - страница 129

— Просто не представляю, как поступить, — признался сенатор-северянин, высокий человек с пасторским обликом и порядком поредевшими каштановыми волосами. — Голосовать «за» — невозможно, голосовать «против» — нельзя. Как тут быть?

— Ничего не поделаешь, — отозвался второй северянин. — Нужно голосовать «за», в противном случае вам придется побыстрее уносить ноги из Луизианы. Жить здесь вы уже не сможете.

— Это почему же? — поинтересовался я.

— Да потому, что идете против администрации. Правительство штата будет мариновать все ассигнования на нужды вашего избирательного округа, ну и, конечно, избиратели постараются как можно скорее избавиться от вас. К тому же, голосуя против введения льгот, вы окажетесь мерзавцем.

— Но я окажусь мерзавцем и в том случае, если проголосую за повышение налогов, — возразил первый северянин. — Что же делать?

— Джентльмены, — вмешался мой друг из Нового Орлеана сенатор Мориарити. — Бессмысленно сопротивляться тому, что неизбежно, нужно смириться и радоваться его приходу. Поверьте, то, о чем мы говорим, — неизбежно.

Перед тем как уехать в Новый Орлеан, я зашел повидать Аду. Мы говорили только о законах и законодателях.

— Они перепуганы, но не станут голосовать против, — сообщил я.

— Не сомневаюсь. Больше всего на свете они боятся его.

— Это его проекты?

— Его и мои. — Ада была явно довольна собой. — Я внесла определенный вклад в разработку законопроектов.

Возвратившись в Новый Орлеан, я попытался узнать, что думают простые люди. В любой политической столице люди живут если не в вакууме, то на каком-то островке. Журналисты интервьюируют только друг друга, политики интересуются лишь мнением других политиков, и невозможно раздобыть сколько-нибудь интересную информацию, пока не вырвешься из этого круга.

Я ездил в трамваях, завтракал в дешевых закусочных, заходил в контору букмекера на Гравиер-стрит, посетил несколько третьеразрядных баров на Эксчейндж-аллее. Наслушался я вполне достаточно, чтобы сделать вывод: по мнению избирателей, роман между ними и Адой закончился ее полной изменой.

В трамваях я слышал такое:

— Кем она себя воображает? Обещания, обещания, обещания… Пачка сигарет — тридцать три цента! Не хочу я платить тридцать три цента за курево. Кто она такая?

— Да, да! Нужно что-то сделать с этой бабенкой. Мой так и сказал вчера: с этой стервой, говорит, надо что-то сделать.

Кругом, поджав губы, кивают.

В дешевых барах:

— Ну и стерва! Вот сука! Пиво подорожает на целых три цента!

— А знаете, что я скажу? С этой сукой все равно кто-нибудь расправится. Вот увидите!

В более приличном баре:

— Нет, вы только представьте себе!

— Будем надеяться, что кто-нибудь из наиболее стойких ее сторонников вовремя уберет ее.

Конечно, до поры до времени все ограничивалось болтовней. Но дело происходило в Луизиане, где на стенах в коридорах Капитолия можно было увидеть сколько угодно пулевых царапин.

В конце концов и сенат и палата представителей штата, хотя и не без скрипа, приняли предложенные Адой законопроекты.

Вечером того же дня Ада позвонила мне и попросила прийти. Как и в прошлый раз, она могла говорить только о налогах.