Читать «Агент презедента» онлайн - страница 7

"Это то, что нестерпимо раздражает Робби", — ответил сын Робби.

— Когда ФДРстал губернатором штата Нью-Йорк, он пригласил меня приехать в Олбани и занять незначительный пост, без особых обязанностей, но так, чтобы я мог иметь зарплату и быть всегда под рукой для консультаций по проблемам, с которыми не справиться одному человеку. Странная судьба для географа, но вы помните, как это было в Париже, мы все должны были быть политиками и дипломатами, лингвистами, этнографами, правоведами или так или иначе мы должны были ими прикидываться. То же самое происходит в правительстве, вы должны изучить человеческую природу и социальные силы, которые окружают вас, и применять здравый смысл к любым возникающим проблемам. ФДР, казалось, думал, что я был достаточно успешным в этом, и он взял меня в Вашингтон, и теперь я один из тех "бюрократов", к которым ваш отец, без сомнения, испытывает антипатию.

"Не попадайтесь ему на глаза!" — с усмешкой воскликнул Ланни.

— Я на самом деле являюсь человеком для особых поручений. У меня есть подчиненный, который достаточно хорошо управляет моим офисом, а я всё время в распоряжении президента, чтобы понять, если я могу, что ему нужно знать, и распутать ситуацию, если кто-нибудь это в состоянии сделать. Когда две важничающих личности впадают в раж и скандалят, я спокойно иду и убеждаю их, что республиканцы единственные люди, кто выиграет за счет их плохого поведения. Это самая неприятная и разрушающая все иллюзии работа. Я от неё страдаю и то и дело решаю, что это должно быть в последний раз, но возникают больше неприятностей, и я прошу прощения у перегруженной исполнительной власти, который пытается сохранить слепой мир от погружения в пропасть.

— Вы думаете, что всё так плохо, профессор Олстон?

— Я думаю, что это так плохо, как это возможно. А как вы думаете, Ланни?

— Вы имеете в виду эту страну или Европу?

— Это все один мир. Это я узнал, как географ, и я очень боюсь, что американскому народу это придется узнать с кровью и слезами. Это было летом 1937 года.

VI

Ланни, слушая это, размышлял. Его мысль была: "А что я должен рассказать?" Он всегда сдерживал порыв быть откровенным с кем-либо. Всегда приходится ставить ограничения для себя. Теперь он осторожно начал:

"Вы помните, профессор Олстон, что я был на вашей службе ярым молодым реформатором. Я не бросил это даже после Версаля. Я имел обыкновение посещать одну за другой международные конференции. Полагаю, что я посетил их дюжину, встречаясь с государственными деятелями и газетчиками, и служил им в качестве посредника. Я привык собирать всякую, в том числе и конфиденциальную, информацию, которую считал необходимой довести до общественности, и принести мир и добро, чувство товарищества несчастному старому континенту, где я родился. Но в последние годы я был вынужден от этого отказаться. Я восстановил против себя всех, кого знал, разбил свой дом, это было, как плеваться против урагана. Вы должны понять, я создал себе репутацию эксперта в области искусства и принял участие в создании больших коллекций, которые, я считаю, будут завещаны общественным учреждениям, и, таким образом, будут способствовать распространению культуры. Я убедил себя, что это настоящее служение, и что вкус в искусстве не только фантазия, но важное социальное влияние".