Читать «Агенство БАМС» онлайн - страница 3

Тати Блэк

— Вы думаете, нас туда впустят? — раздался подле него голос Оболенской, и сама Настасья Павловна зашагала рядом, приноравливаясь к ходу Шульца. — Не прогонят?

— Не прогонят, душа моя. Не прогонят.

— Почему вы так считаете, Петр Иванович?

Лейб-квор приостановился, окинул взглядом хрупкую девичью фигурку, словно решал в уме, стоит ли делиться с Оболенской своими предположениями. Его глаза недобро сверкнули, а тон, которым Шульц произнес следующие слова, был мрачным и зловещим.

— А потому, Настасья Павловна, что трупы не ходят.

* * *

Петр Иванович даже сейчас, по прошествии времени, не мог бы сказать, отчего заказ такой важности оставили в агентстве магического сыска, в котором он служил последние семь лет. Ничем не примечательное, перебивающееся с расследования о пропаже парового котла из ватер-клозета купчихи Толоконниковой на безнадежное дело помещика N, завещавшего сыну орден кавалера третьей степени, с которым сам помещик, по его словам, охотился на вурдалаков в Свердловской губернии, агентство магического сыска и не надеялось когда-либо приняться за дело государственной важности. И тем не менее, вот уже месяц, как Шульц, позабыв о котле и ордене — последний, кстати, на поверку оказался безделушкой, начисто лишенной всяческой магии — выслеживал странного человека, лица которого так ни разу и не увидел. Он так и называл преступника в своих докладах, кои исправно клал на стол фельдмейстеру агентства Фучику Анису Виссарионовичу — «странный человек». И была еще одна особенность, отличавшая рисунок нечестивца, решившего сгубить ни много, ни мало, а великого князя, гостившего в Шулербурге у вдовой снохи.

— Обратите внимание, Настасья Павловна. Видите? Руки несчастного сложены на груди. При этом сломаны оба указательных пальца. Словно воздетые к небу персты.

Не глядя на Оболенскую, которой стало не по себе — по крайней мере, девица была белее мела и то и дело подносила к лицу батистовый платок — Шульц присел возле покойника, что был обнаружен им в особняке князя, достал из кармана внушительный сверток и принялся за осмотр.

Со всем тщанием оглядел рот, нос и глаза убитого, то отодвигая провисшие, будто брыли бассетхаунда, щеки, дабы осмотреть зубы, то проводя палочкой, смоченной в какой-то жидкости, по пожелтевшей роговице. Затем и вовсе совершил странное — двумя пальцами зажал язык убитого, выудил его изо рта, обильно присыпал какой-то металлической трухой и принялся скрести.

— Ах, Петр Иванович, давайте же уйдем! — взмолилась шепотом Оболенская, но это воззвание Шульц оставил без ответа, продолжая свои манипуляции с покойным.

— М? — только и откликнулся он, впрочем, не слыша и не слушая ничего, кроме собственных инстинктов. А они кричали, как никогда до этого. То, что Шульц мог ранее воспринять за череду совпадений, в эту ночь и при осмотре этого трупа, подтвердило догадку Аниса Виссарионовича, которую фельдмейстер высказал Петру Ивановичу не далее как третьего дня. Они имели дело с какой-то общиной, вероятнее всего, состоящей из религиозных фанатиков. И хоть преступник, коего выслеживал Шульц, действовал в одиночку, все улики, что лейб-квор находил на местах преступления, указывали на то, что в Шулербурге бесчинствует целый орден мистиков.