Читать «Авиация и космонавтика 1994 02 (аик-)» онлайн - страница 25

Единственной реальной опасностью при полетах в России был отказ двигателя над вражеской территорией. Мы особо тщательно проверяли двигатели перед стартом. Вражеских самолетов не было, вернее, почти не было, да и подготовлены они были плохо. Противоаэропланная артиллерия русских была хороша, но крайне немногочисленна. Так что полеты в России по сравнению с Западным фронтом - сущий курорт.

Я летал груженный бомбами под завязку - иногда мой аппарат поднимал их восемь пудов! Кроме того, у меня были еще два пулемета и очень тяжелый наблюдатель, не страдавший нисколько от неумеренного аппетита. Аэроплан летал очень нехотя. Тем не менее я участвовал обычно в двух вылетах за день. Жаль, что моя коллекция сбитых машин, по понятным причинам, не пополнилась ни одной русской.

В рейде на Маневичи мы пролетали над обширнейшими лесами, населенными, видимо, рысями и лосями. Единственной деревней во всей округе и были Маневичи, выглядела она плачевно, мы отметили лишь несметное число бараков у станции и армейские палатки неподалеку. Видно, другой авиаотряд побывал здесь до нас, так как пути на выезде со станции были разбомблены, а паровоз, стоявший рядом, пускал пар. Я углядел на другом краю станции движущийся локомотив и поспешил остановить его. Мы хорошо прицелились и уронили бомбу на рельсы перед ним. Паровоз остановился. Мы бросали бомбу за бомбой, хорошо целясь и не торопясь: зенитные орудия работали не в нашем направлении, а русских аэропланов не было и не предвиделось, несмотря на близость их аэродрома. Мы оставили одну бомбу на обратный путь и повернули домой. По дороге мы осмотрели русские лагеря. Русские, особенно их кавалерия, очень боятся пулеметного огня с воздуха. Их атаку можно опрокинуть одним аэропланом: при обстреле с него они теряют весь боевой Пыл и рассеиваются. Не хотел бы я быть командиром казачьего корпуса в подобной ситуации. Подарок в виде оставшейся бомбы мы преподнесли русскому змейковому аэростату, поднятому для наблюдения у самого фронта. При нашем появлении его начали быстро спускать, но когда мы сбросили бомбу, спуск прекратился. Я не думаю, что мы в него попали, наверное, русские просто разбежались, бросив своего товарища в беспомощном положении. Приземлившись, мы обнаружили, что в крыле у нас дырка от пули.

В другой раз нас послали атаковать переправу через реку Стоход, где русские навели наплавной мост. Подлетев к месту, мы были удивлены, что переправа уже действует - по мосту уже переходила кавалерия, очень плотные массы людей и лошадей. Мне стало ясно, что, попав бомбой в мост, можно причинить неприятелю огромный урон. Мы сбросили сразу три бомбы, ни одна из них в мост не попала, но беспорядок на переправе начался жуткий. Мой наблюдатель обстрелял переправу из пулемета, и мы удалились, так как за нами шел еще весь авиаотряд; Полагаю, что наш удар явился причиной неудачи русской атаки. Возможно, после войны официальные русские документы донесут до меня правду.