Читать «Авантюры Прантиша Вырвича, школяра и шпика» онлайн - страница 48

А насчет приятной внешности — так есть такие лица, которые тяжело описать, они будто предназначены, чтобы вызывать доверие. Таких людей первыми вспоминают, когда прикидывают, кого пригласить на ассамблею или кому поручить что-то деликатное. Внимательные серые глаза под тяжелыми веками могли мгновенно становиться наивно-восхищенными, высоко при­поднятые брови выказывали то хитрость, то фанаберию, то радостное удив­ление. Лицо худое, лоб высокий, с уже наметившимися морщинами, узкие губы с притаенной в уголках рта всегдашней усмешкой. Пан церемонно поклонился:

— Искренне прошу прощения за этот маленький спектакль, но он был необходим по причинам, о которых мы с вами поговорим, надеюсь, в более приятной и безопасной обстановке. Позвольте представиться: генерал-фельд­маршал армии Ее Величества российской императрицы Екатерины Второй князь Николай Васильевич Репнин.

Доктор и студиозус опустили сабли. Племянник всемогущего россий­ского канцлера Панина Николай Репнин был в Речи Посполитой личностью чрезвычайно известной и влиятельной. Несмотря на сравнительно молодой возраст — около тридцати лет — искушенный дипломат, политик и воена­чальник, личный друг Михала Богинского, Станислава Понятовского и мно­гих иных. И коварный, хитрый враг — тоже для многих.

Пифагору российский гость не понравился.

Под злобный лай возбужденного пса его мость генерал-фельдмаршал Репнин потягивал из фарфоровой чашки душистый кофе — сами Лёдники модный напиток не пили, потому что занудный доктор утверждал, будто кофе вреден для сердца, но для любителей держали. Что это за шляхетский дом, где нет ни кофе, ни табака? Табакерка, кстати, тоже присутствовала: золотая, круглой формы, усыпанная изумрудами, с вензелем новой российской импе­ратрицы: гость демонстративно вынул ее из кармана. Такими драгоценными безделушками Екатерина одаривала особо приближенных. Репнин окинул острым взглядом Саломею Лёдник, которая принесла конфетницу с марци­панами:

— Слухи не врут. Ах, как жаль, что вам не пятнадцать лет, моя пани!

Саломея недоумевающе вскинула брови, и гость объяснил:

— Тогда я бы обязательно устроил ваше похищение, научил светскому обхождению и продал вас за бешеные деньги какому-нибудь королю, вы стали бы фавориткой и помогли мне в моих небольших интригах.

Пан Николай умудрялся говорить с такой веселой, добрейшей легкостью, что невозможно было ни возмущаться, ни обижаться, — хотя сказанное не было шуткой. Саломея улыбнулась:

— Значит, мне нужно благодарить Бога, что я достаточно стара.

По лицу Лёдника, такому достойно-каменному, пробежала незаметная для посторонних опасная тень. Репнин, хотя и никакой не красавец со своим худым вытянутым лицом, был удачным охотником на амурном фронте, о его романе с пани Изабеллой Чарторыйской, в девичестве Флемминг, много бол­тали, так что профессор с удовольствием обошелся бы без его комплиментов в адрес жены.