Читать «Авантюры Прантиша Вырвича, школяра и шпика» онлайн - страница 101
Людмила Ивановна Рублевская
Ёханнес испытующе смотрел на однокурсника, тот удрученно молчал.
— Как далеко ты зашел со своим бывшим учителем, Бутрим? — тихо спросил пан Вайда.
— Далековато, Ёхан. Дальше, чем стоило, — так же тихо проговорил Балтромей.
— А мы тогда, когда он лекции у нас стал читать, его боялись. Чтобы, не дай Господь, не блеснуть умом, чтобы не затащил в свой кружок. Ходили слухи о его магических занятиях, на которых люди исчезают, а кто-то сходит с ума или начинает говорить не своим голосом. Я специально экзамены завалил, — задумчиво промолвил Вайда.
— А я вот блеснул. Из кожи лез, чтобы заметили, допустили к тайным знаниям. — с горькой усмешкой промолвил Лёдник.
— Ну, всем Бог судья, — стряхнул с себя грусть пан Вайда. — Пана Правитуса в свое время из Праги тоже едва не на копьях вынесли, наш городок для него — просто ссылка. Так или иначе — ближайшее время ты проведешь в моем доме, Бутрим! Места хватает — хватит и твоим спутникам. Заразы же никто не подцепил? Тебя осматривать не стану — сапожнику сапог не шьют.
— И мальчика, что там у шатра ждет, не стоит осматривать, — поспешно промолвил Лёдник. Ёханнес выглянул наружу, смерил взглядом щуплую суетливую фигуру пана Бжестовского, улыбнулся:
— Ты искушенного медика задумал обмануть, Бутрим? Хорошо, если даешь слово, что твой. мальчик не заражен, пусть паненка больше не нервничает. Раздеваться не заставлю. А то вон черевичками дырку в мостовой просверлит. Но обливание раствором принять придется и тебе, и ей.
— Можжевельник, ладан, спирт, чеснок? — принюхался Балтромей. — А почему не окуривание?
— Жидкость считаю более эффективной, чем дым.
— Ты прав, но для меня твой выбор фатален. — с мрачной иронией проговорил Лёдник.
— Почему? — удивился пан Вайда.
— Потому, что если бы ты травы жег, а не заваривал, я бы еще до ворот услышал запах и уж ни в коем случае не пустил бы своих сюда.
Врачи начали неинтересную лекарскую дискуссию. А Прантиш решил, что приключения в Дракощине и на проклятой мельнице — это еще первые снежинки в сравнении с метелью, которую обещает пребывание в Томашове.
Он не ошибся.
Дом доктора Вайды оказался действительно вместительным. Как оказалось, доктор после окончания университета выгодно женился на дочери томашовского войта. Поэтому заполучил двухэтажный каменный дом. Пани докторова была медлительная, белокожая и дородная, едва не вдвое больше мужа. Она ходила в дорогом платье с брабантскими кружевами, ее курносое, немного вытянутое лицо в окружении белейших оборок чепца было таким спокойным, что пани казалась надежным островом среди бурлящего океана. У колен пани сновали двое детишек — мальчик и девочка, третий, совсем маленький, спал на руках няньки, краснощекой матроны, которая также излучала спокойствие и уверенность. Стол ломился от колбас и блинов.
— Так и живем, — удовлетворенно обвел рукою идиллическую картину пан Вайда.
— А как твои исследования составляющих крови? — спросил Лёдник. — У тебя были интересные идеи.
Вайда махнул рукой.
— Все что мне нужно знать, рассказали в университете. Это ты в академии можешь витать себе в эмпиреях, искать философский камень, потрошить трупы. А здесь нужно лечить людей, да так, чтобы одобрил святой костел и не заподозрили в святотатстве. Не высовываться. Не выделяться. И когда священник утверждает, что грешное тело свое честный христианин дает мыть дважды в жизни — при рождении и когда умрет, мое дело скромно молчать.