Читать «А я люблю военных...» онлайн - страница 135

Сумитомо ласково посмотрел на жену, с поклоном подающую ему чашечку саке, и сказал:

– Здесь, в провинции Осумэ, всегда тепло.

– И так приятно шумит океан, – подхватила Харима.

– Да, океан, – эхом повторил Сумитомо.

Он улыбнулся жене и попросил:

– Прочти стихи. Из той тысячи, что ты написала, ожидая меня.

Харима растерялась.

– Стихи… Мой господин, не до стихов мне теперь. Я так счастлива. Впрочем… Одно прочту.

Она отвернулась от Сумитомо и продекламировала:

Когда рядом живешь,Привыкаешь к волнам океана,Но лодка,По воле Богов входит в тихую заводь.Что ж, смотрись, пока можно, в зеркало вод.

Сумитомо грустно улыбнулся, прочувствовав почти нескрытый подтекст стихов.

* * *

Я открыла глаза и увидела доброе лицо Сергея.

– Сережа, – прошептала я. – Ты спас меня?

– Ну, в общем-то, да, – без должной уверенности ответил он.

– А где мы?

– В твоей квартире.

– Что-ооо?!

Я вскочила и, действительно обнаружив себя в собственной постели, возмутилась:

– В чем дело? Почему ты притащил меня сюда? Это черт знает что! Меня, нежную и слабую, долбанули по голове, ты же спасаешь и тащишь не на свою испанскую кровать, а в эту мою финскую опостылевшую спальню! Уж лучше отвез бы в больницу!

– Зачем? – удивился Сергей.

Я упала.

Зачем?! Что за люди окружают меня? Ужас! Кошмар! Просто слов нет!

И еще я слышу упреки, мол слишком часто возмущаюсь. Даже прабабку итальянку винить не могу с ее горячей южной кровью. Как тут не возмущаться? Хотела бы посмотреть на те нервы, на те канаты, которые выдержат такое надругательство! Мне нежность и ласка в его квартире нужна, он же тащит меня в мою. Как терпеть такую бестактность и бестолковость?

Впрочем, женщины меня поймут. Что такое мы все? Какую личность ни возьми – просто шедевр! И ум, и шарм, и красота – все в избытке. О прочих качествах (доброте, трудолюбии, добросовестности…) не говорю, поскольку неисчерпаема тема…

Так постарался над нами Господь, что утомился и сэкономил время на мужчинах. Здесь пошел сплошной брак – выбрать не из кого. Есть красота, значит душой урод и беспросветный дурак всем на удивление; завелся кое-какой умишко, тут же в хитрость его переведет и весь изолжется; тот хвастун, этот жадина, прочий и вовсе лентяй-эгоист.

Хотя, если речь об эгоизме зашла, здесь уж они все друг у друга учатся.

«Боже мой, – подумаешь порой, – в каких условиях нам, бедным бабам, выживать приходится!»

Вот я – красавица и умница, так считаю сама и в этом меня поддержит любой. Где сыщется мне подстать мужчина? Только подумал: нашла! И вот он уже в грязь лицом ударил.

– Зачем ты притащил меня сюда? – со всем, уместным случаю гневом захотела знать я. – В мою же квартиру меня, от страшного удара пострадавшую? Уж тащил бы тогда в больницу, если сам не можешь справиться.

– Зачем в больницу? – растерялся Сергей. – Ты же абсолютно здорова.

– Да! Еще скажи: «Вон как кричишь!» В этом вы все, мужчины! Одни накаты и упреки! Как я могу быть здорова после удара по голове?

– Но ты упала раньше удара. Харакири только-только собрался удар нанести, ты брык и упала. Он сам опешил, тут-то мы с Виктором Викторовичем его и скрутили.