Читать «А.С. Секретная миссия» онлайн - страница 60

- О чем?

- Я не знаю этого языка, мой господин, - сказала старушка кротко. - Совершенно он мне незнаком - но каждое слово долетало четко…

Она потупилась, и Пушкин заподозрил, что старушонка оттого так хорошо слышала разговор, что, одержимая любопытством - порок, свойственный очень многим, - старательно прижималась ухом к замочной скважине. Что преступлением, безусловно, не являлось ни в одной европейской державе, да, пожалуй что, и в Османской империи тоже, и в прочих странах мира…

Он сказал с улыбкой:

- Может быть, ваш постоялец - попросту чревовещатель, за деньги демонстрирующий свое искусство перед публикой? И попросту оттачивал мастерство?

- Простите, добрый господин, он не похож на человека, которому приходится за деньги выступать перед публикой, - с неожиданной твердостью возразила старушка. - И по одежде, и по вещам, и по поведению - господин из знатных. Уж такое-то чувствуется безошибочно, я немало знатных господ повидала…

- Разговор на два голоса - это еще цветочки, - вмешался старичок. - По ночам случаются звуки и вовсе уж нелюдские, такие, что у меня слов не найдется их описать, даже если заставите. Слушать жутко… Даже на нашей собственной половине покоя нет. Тени шмыгают, клубки мохнатые, огоньки на лестнице вспыхивают какие-то диковинные, каких и быть не должно вовсе, а однажды, поверите вы или нет, вон тот кот голову повернул и прямо в глаза мне уставился, так что жуть взяла, и мурашки по спине побежали… Я уж и сказать боюсь, что думаю…

- Я бы на твоем месте, Мориц, так и назвала вещи собственными именами, - с той самой твердостью, давно в ней подмеченной, произнесла старушка. - Вы, конечно, мой господин, можете меня считать из ума выжившей старой дурой, ваше право, вы, молодые, ни во что такое не верите… Только я вам выскажу все, как есть: что хотите со мной делайте, а этот наш постоялец знается с нечистой силой, верно вам говорю. Это сейчас, с этим вашим прогрессом, такие вещи происходят очень редко и по глухим углам, а когда я была молодая, люди к ним относились серьезно, никто не поднял бы на смех…

- Помилуйте, добрая фрау, я и не собираюсь вас вышучивать, - сказал Пушкин, тщательно выговаривая немецкие слова. - К тому, что вы говорите, я отношусь очень серьезно. Вы же видите, полиция от вас не отмахнулась, а проявила самое живейшее участие…

- И слава богу, - чуть сварливо сказала старушка. - Нашлись здравомыслящие люди. Если вас интересует мнение старой женщины, я бы рискнула предположить, что этот молодчик здорово перед кем-то провинился… вы понимаете, о ком я? И его теперь преследуют, требуя, как водится, выполнить некие обязательства… Отсюда и огни, и звуки, и кот головой ворочает…

Повернув голову, Пушкин обозрел помянутого кота, восседавшего на полке из темного дерева меж расписными фарфоровыми тарелками веджвудской мануфактуры с нежно-синими китайскими пейзажами. Кот величиной не уступал настоящему, но был опять-таки фарфоровым, белым, расписанным золотым и зеленым. Сейчас он вел себя, как и полагалось добропорядочному фарфоровому коту: застыл в совершеннейшей неподвижности, не проявляя поползновений оживать.