Читать «А. Н. Островский. Полное собрание сочинений в двенадцати томах. Том 3» онлайн - страница 33

Турусина. Я сама то же говорю, но не все верят. (Взглядывает на Курчаева, тот шаркает ногой и кланяется.)

Глумов. Я ждал чуда и дождался чуда.

К у р ч а е в. Скажите! Дождались. Это чрезвычайно любопытно.

Глумов. Я поехал к одной благочестивой женщине. Курчаев. Не к Манефе ли?

Глумов. Нет, к другой. Я Манефы не знаю. Только я вошел, не успел промолвить слова, она, даже не видя лица моего,— она сидела ко мне задом,— заговорила: «Не ты невест ищешь, они тебя ищут. Ступай зажмурившись и найдешь». Куда идти, говорю, укажите мне! «Как войдешь, говорит, в первый незнакомый дом, где ты ни разу не бывал, там и ищи, там тебя знают!» Я, знаете ли, сначала удивился и как будто не совсем поверил. Поутру она мне это сказала — вечером дядюшка привез меня к вам. Тут есть невеста, и тут меня знают.

Турусина. Да, много чудесного, но мало избранных...

Курчаев. У нас тоже, когда мы стояли в Малороссии, был случай с одним евреем...

Турусина. Вы бы пошли по саду погуляли.

Курчаев шаркает ногой и кланяется.

Глумов. Не ясно ли тут предопределение! Я даже не успел еще хорошенько осведомиться о чувствах моей невесты... (Машеньке.) Извините, Марья Ивановна! Я довольствовался только ее согласием.

Турусина. Ничего больше и не нужно.

Глумов. Если я, может быть, не совсем нравлюсь теперь, так понравлюсь после. Такой брак должен быть счастлив и благополучен.

К у р ч а е в. Непременно.

Глумов. В этом браке нет людского произвола, следовательно, нет и ошибки.

Турусина. Вот правила! Вот у кого надо учиться, как жить.

Входит Григорий.

Григорий. Иван Иваныч Городулин.

Турусина. Я пойду оденусь потеплее, здесь сыро становится. (Уходит.)

Машенька (Курчаеву). Пойдемте в сад.

Уходят в сад.

Входит Городулин.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Глумов и Городулин.

Городулин. Здравствуйте! Сколько вы денег берете?

Глумов. Кажется, двести тысяч.

Городулин. Как же вы это сделали?

Глумов. Да ведь вы же сами меня рекомендовали,— мне Софья Игнатьевна сказывала.

Городулин. Когда же? Да, да, помню. Да как же вы поладили с Турусиной, ведь вы вольнодумец?

Глумов. Яс ней не спорю.

Городулин. А если она вздор говорит?

Глумов. Ее исправить невозможно. К чему же трудиться?

Городулин. Да, так вы вот как. Это хорошо. Вы теперь будете иметь состояние. Я вас в клуб запишу.

Глумов (тихо). На днях будет напечатан трактат Крутицкого.

Городулин. Неужели? Вот бы его отделать хорошенько!

Глумов. Это очень легко.

Городулин. Еще бы, с вашими способностями. Но вам неловко, вы еще очень молодой человек, можете себе повредить. Вас надо будет выгородить. Вы напишите, а уж я, так и быть, пожертвую собой, выдам за свое. Надо их, старых, хорошенько.

Глумов. Надо, надо. Ведь только посмотрите, что пишут.

Городулин. Осмеять надо. Я бы и сам, да некогда. Очень рад вашему счастью. Поздравляю. Нам такие люди, как вы, нужны. Нужны. А то, признаться вам, чувствовался недостаток. Дельцы есть, а говорить некому, нападут старики врасплох. Ну, и беда. Есть умные из молодых людей, да очень молодые, в разговор пустить нельзя, с ними разговаривать не станут. Хор-то есть, да запевалы нет. Вы будете запевать, а мы вам подтягивать. Где Марья Ивановна?