Читать «А. Дюма. Собрание сочинений. Том 19.Джузеппе Бальзамо. Часть 4,5» онлайн - страница 327

Часы на башне Франциска I пробили ровно четыре, когда "Адонис" вышел из канала под всеми своими марселями и фоками. Вода в море была темно-голубого цвета, небо пламенело вдали. Поздоровавшись с немногими пассажирами, своими попутчиками, Филипп облокотился на ограждение, защищающее палубу, и стал смотреть на берега Франции, таявшие в сиреневой дымке по мере того, как, подняв паруса, бриг круто брал вправо, огибая мыс Эв и выходя в открытое море.

Вскоре Филипп уже не видел ни берега, ни пассажиров, ни океана: ночная мгла, словно большая птица, опустилась на море, раскинув огромные крылья. Филипп пошел к себе в каюту и, примостившись на узкой кровати, перечитал копию письма, отправленного им дофине. Письмо можно было принять за мольбу, обращенную к Создателю, но, впрочем, и за прощание с живыми людьми.

"Ваше высочество! — писал он. — Человеку не имеющий ни надежды, ни опоры в жизни, удаляется от Вас с сожалением, что так мало успел сделать для будущей королевы Франции. Этот человек уходит в море с риском попасть в шторм и грозу, а Вы остаетесь, подвергая себя опасностям и трудностям, связанными с властью. Юная, прекрасная, любимая, окруженная почтительными друзьями и обожающими слугами, Вы скоро забудете того, кто по указанию Вашей властной десницы возвысился над толпой. Я же не забуду Вас никогда. Я отправляюсь в Новый Свет, чтобы познать, каким образом смогу лучше служить Вам, когда Вы взойдете на трон. Я вверяю Вам свою сестру — бедный, покинутый всеми цветок; для нее не существует другого солнца, кроме Вашего взгляда. Соблаговолите же хоть изредка снисходить до нее, а в минуты радости, в дни своего могущества, к единодушному хору славящих Вас голосов прибавьте — умоляю Вас! — благословляющий Вас голосу принадлежащий изгнаннику, которого Вы больше не услышите и которому, наверное не суждено увидеть Вас".

Когда Филипп окончил чтение, сердце его сжалось: меланхоличное поскрипывание корабельных мачт, блеск волн, разбивавшихся о стекло иллюминатора, — все это могло бы навести тоску и на более веселого человека.

Ночь показалась молодому человеку мучительной и бесконечной. Утром его навестил капитан, однако его посещение не развеяло тоски Филиппа. Капитан сообщил ему, что пассажиры боятся качки и остаются в каютах; он сказал также, что путешествие обещает быть недолгим, но трудным из-за сильного ветра.

С этого дня у Филиппа вошло в привычку обедать с капитаном, а завтрак он приказывал подавать в свою каюту. Не замечая неприятностей морского путешествия, он по нескольку часов проводил на верхней палубе, завернувшись в широкий офицерский плащ. В остальное время он обдумывал план дальнейших действий или читал философские труды. Иногда он встречался со своими попутчиками. Среди них были две дамы, направляющиеся за наследством в Северную Америку, и четверо мужчин: один из них был в годах, он путешествовал вместе с двумя сыновьями. Это все были пассажиры первого класса. Еще Филипп несколько раз замечал каких-то людей, одетых попроще и державшихся скромнее; он не нашел среди них ни одного, заслуживавшего его внимания.