Читать ««...Я молчал 20 лет, но это отразилось на мне скорее благоприятно»: Письма Д.И. Кленовского В.Ф. Маркову (1952-1962)» онлайн - страница 92

245

Отвечая на статью Н.И. Ульянова «Десять лет», Одоевцева упомянула, что ульяновское определение Л. Алексеевой «Дева Феврония» было переделано парижскими зубоскалами в «Деву Хавронию» (Одоевцева И. В защиту поэзии // Русская мысль. 1959. 12 марта. № 1341. С. 4–5).

246

Ржевский А. Двое на камне. Мюнхен: Товарищество зарубежных писателей, 1960.

247

Иваск в то время получил грант на поездку в Европу, чтобы собрать материалы для исследования по акмеизму, и летом 1960 г. записывал на магнитофон воспоминания современников. Подробнее см.: Проект «Акмеизм» / Публ. Н.А. Богомолова// Новое литературное обозрение. 2002. № 58. С. 140–180.

248

Низшая каста (нем.).

249

Ульянов Н. Д. Кленовский // Новый журнал. 1960. № 59. С. 121–126.

250

Терапиано и впрямь упомянул эту статью в своем отзыве: «Н. Ульянов в статье о творчестве поэта Д. Кленовского, верно отметив его истоки, т. е. акмеизм, “школу Гумилева” и т. д., совсем неверно говорит, что именно Ахматова и Осип Мандельштам “встали на подлинно акмеистический путь”. <…> Д. Кленовский же по своим истокам, да и по времени (он начал в 1917 году) принадлежит к эпохе уже не “акмеизма”, а скорее “Второго цеха поэтов” и по-настоящему ближе связан с В. Рождественским, как справедливо указала в одной из своих статей в “Новом русском слове” В. Александрова» (Терапиано Ю. «Новый журнал». Книга 59. Часть литературная // Русская мысль. 1960. 16 июля. № 1552. С. 6–7).

251

Заглавная строка стихотворения (1951) Кленовского из сборника «Навстречу небу» (Франкфурт-на-Майне: Иверни, 1952. С. 9).

252

Кленовский Д. Поэзия и ее критики // Новое русское слово. 1956.16сентября.№ 15786. С. 2, 8. Он же. Чего хочет поэт от критики // Там же. 23 декабря.

253

Кленовский еще годом раньше высказывал такие подозрения Г.П. Струве, и Струве, засомневавшись, обсуждал это с Марковым. Смутило их то, что псевдонимом Аристарх в газете подписывались преимущественно заметки, посвященные вечерам И.В. Одоевцевой, а реплика З. Шекаразиной в полемике со статьей Н.И. Ульянова и по содержанию, и по мысли, и по стилю впрямь очень напоминала Одоевцеву: «Я петербуржанка, бывшая слушательница “Института Живого слова”, постоянно бывавшая на собраниях в Доме Литераторов. Знала лично Блока, Кузмина, Гумилева и многих поэтов и писателей того времени. До войны, живя в Париже, я тоже не пропускала ни одного собрания “Зеленой лампы”, бывала на литературных вечерах» (Шекаразина З. Ответ на ответ // Русская мысль. 1959.19 марта. № 1344. С. 4). Марков напрямую поинтересовался этим у Одоевцевой, и та в ответном письме 31 марта 1960 г. категорически заявила, что даже не знает, как эта фамилия пишется (см. письмо 30 в разделе: «“…Я не имею отношения к Серебряному веку…” Письма И.В. Одоевцевой В.Ф. Маркову (1956–1975)»). Редактор «Русской мысли» С.А. Водов также заверил Г.П. Струве в письме, что Шекаразина — реальное лицо, и Одоевцева к ней никакого отношения не имеет (а затем опубликовал об этом и заметку в газете). Позже Ю. Терапиано признался Маркову, что это он не очень успешно пытался пристроить в «Русскую мысль» свою родственницу (см. письмо 70 в разделе: «“…В памяти эта эпоха запечатлелась навсегда”: Письма Ю.К. Терапиано В.Ф. Маркову (1953–1966)»). Г.П. Струве не сомневался в том, что псевдоним Ариэль принадлежит Одоевцевой, а Аристархом подписывал некоторые заметки Терапиано.