Читать ««...Я молчал 20 лет, но это отразилось на мне скорее благоприятно»: Письма Д.И. Кленовского В.Ф. Маркову (1952-1962)» онлайн - страница 48

Вы называете меня поэтом одной темы и делаете это словно бы и не в порицание, но все-таки слегка в укор. Так же высказался и Моршен, которому хочется от меня «большего разнообразия». При оценке поэзии (именно поэзии!) это очень распространенный критический упрек, который меня всегда удручает. Как будто большинство наших поэтов не были поэтами одной темы! А если тема так объемиста, что она охватывает все то, чем дышит человек, — его отношение к жизни, смерти, Богу, вселенной, — то чем же плоха эта «одна» тема? У каждого поэта есть к тому же своя тематическая нота, и это всегда его лучшая нота, все остальное — попытки с негодными средствами. Поэта узнаешь по «почерку» (почерку не только формы, но и содержания), и именно им-то он и дорог. Почему поэт должен быть универсальным магазином? Это почему-то поэтов всегда попрекают «однотемностью», художнику никто никогда этого упрека не сделает. Ну можно ли посоветовать Левитану заняться батальной живописью или Делакруа писать натюрморты?

Очень порадовал меня выход книги Моршена. Но очень жалею, что она не вышла уже лет пять тому назад и что, не включив в нее многих превосходных стихов последнего времени, он не встает в ней перед читателем во весь рост. Уверен все же, что у него будет хорошая пресса (наверное, напишет Одоевцева). Предисловие Ваше, на мой взгляд, интересно, верно и удачно, только с некоторыми общими Вашими суждениями хотелось бы поспорить. Почему с «легкой руки» Гумилева все пишут теперь «правильно»? Что же, Гумилев шепнул поэтам на ушко рыбье слово и они все так вдруг и пошли писать «правильно»? Кое-чему Гумилев поэтов, конечно, научил (прежде всего, вероятно, ответственности), но процесс повышения стихотворного мастерства, думается мне, и глубже и последовательнее. И в этом «научно» и «правильно» я чувствую какое-то неуважение к Гумилеву, словно он кондитером был или портным… Это неуважение становится даже каким-то распространенным явлением. По Терапиано, например, предположительная похвала Гумилева («это очень понравилось бы Гумилеву», — сказал он иронически об одном моем стихотворении) является для поэта чем-то почти постыдным, никак не лестным. Как будто Гумилеву нравились одни пустые формальные достижения! Кстати о форме: «правильно» пишут многие, но лишь у немногих за этим скрывается подлинное поэтическое дыхание. Пример: Ю. Трубецкой, у которого все «правильно», но дыхания этого, подлинной искры Божьей — нет. «Обвинениями» в поэтич<еском> мастерстве сейчас иные критики просто отмахиваются от неугодных поэтов, если ни к чему другому нельзя придраться.