Читать ««Радость моего общества»» онлайн - страница 20

Открывая дверь, я сделал вид, будто только что проснулся. Филипа отпустила звонок и влетела  в квартиру.

— Не спишь? — спросила она.

— Ни в одном глазу, — ответил я, бросив изображать засоню, ибо понял: ложь бесцельна. Я уселся в свое кресло (бабушкин подарок) и устроился поудобнее. У Филипы волосы пепельные, расчесаны на прямой пробор и спадают ей на плечи, обрамляя ее бледное лицо без грима. И тут я впервые понял, что эта симпатичная девушка выбрала не ту профессию. Она вполне миловидна для одного мужчины, но не для целого света, как того требует шоу-бизнес. Сейчас она выглядела нарядно; наверное, они вдвоем ходили куда-нибудь, поссорились, и вот теперь у нее что-то на уме. Филипа уселась на диван, уронила руки на подлокотники и удивила меня, не уделив ни минуты теме Брайена. Вместо этого глаза ее наполнились слезами, и она проговорила:

— Я не могу получить работу.

Определенно, она пропустила несколько рюмок. Я подумал, не собирается ли она попросить у меня какой-нибудь химии, которую я давать не намерен, которой у меня нет.

— Я думал, ты только что закончила работу в этом сериале, в "Юристах".

— Да, — ответила она. — Я сыграла девушку с бутербродами, которая доставляет обед в юридическую контору. Я была так счастлива. Я вкладывала в роль всю душу. Я старалась быть женственной девушкой с бутербродами, незабываемой девушкой с бутербродами, но меня попросили не форсировать. Поэтому я стала просто девушка с бутербродами. У меня был текст: "Мистер Андерсон, вам как вчера?" И я его произнесла идеально, с одного дубля. И на этом всё кончилось. Я смотрела на главную героиню, на Кэти Мерло — представляешь, какое дурацкое имя? Мерло? Почему не Сюзи Каберне? — и знала, что я не хуже, но в центре внимания она, вокруг нее вьются и визажисты, и массажисты, и...

Филипа говорила и дальше, но я перестал слушать. К этому времени ее тело в кресле стало похоже на японского бумажного журавлика — руки, ноги, локти, щиколотки торчали во все стороны. Она даже не закончила последнюю фразу — просто звук затих. Думаю, у нее в голове сменился предмет разговора. А губы по инерции продолжали старую тему, не подозревая, что у них кончились боеприпасы. Она спросила, сколько мне лет.

— Тридцать три, — ответил я.

— Я думала, тридцати еще нет, — сказала она.

Я пояснил:

— Я не бываю на солнце.

Она сказала:

— Наверное, очень стараться приходится.

Ай, молодца, подумал я, подколола. Но Филипа затихла. Как ни странно, казалось, ее отвлекает моё присутствие, сама личность человека, с которым она говорит. Ее взгляд, прежде беспокойный и метавшийся, упал на меня и остановился. Она развернулась в кресле так, что ее колени уставились прямо на меня, от чего перспектива укоротила ее бедра, но это скрыла тень от ее юбки. Мне сделалось не по себе, но в то же время я ощутил намек на эрекцию.

— Когда у тебя день рождения? — спросила она.

— Двадцать третье января.

— Ты Водолей, — сказала она.

— Наверное. А у тебя? — спросил я.

— Скорпион.

— Я имею в виду — день рождения.

— Пятнадцатого ноября.

Я сказал:

— А год?

Она сказала: