Читать ««Отцовский двор спокинул я...» (рассказы)» онлайн - страница 5

На обратном пути мальчик будет рулить по проторенному следу. А сейчас лишь дед видит дорогу, по своим приметам. Он знает ее повороты, опасные места, промоины, в которые того и гляди сверзнешься, кувыркнешься. Дед знает, куда рулить. Трактор бежит и бежит. И вот уже позади замыло белью дом и высокие груши. Ничего не видать.

Если ехать так час и два, то можно добраться до центральной усадьбы, до станицы; а за три-четыре часа — до самого райцентра. До города на тракторе не доберешься, город — далеко. Там квартира мальчика, его родители, старший брат. Там — дома и дома, машины, троллейбусы, трамваи, много людей, толчея. А здесь — пустое белое поле, речка, занесенная снегом, по-над речкой — урема: голые деревья, кусты. Справа и слева, сторожа долину, вздымаются высокие курганы: Кораблев, похожий на корабль, островерхий Маяк, Трофеи, где можно и теперь отыскать оружие, мины, снаряды. На самом верху Трофеев — могила генерала, погибшего в войну.

Солнце стоит невысоко и светит холодной белью. Далеко все видать, да глядеть нечего: снег и снег.

— Вот он… — говорит дед. — Не спешит. Знает, что ружье забыли.

По обочине, впереди трактора, неторопливо бежит заяц, повиливая светлым «фонарем» похвостья. Потом он уходит к речке.

Далеко, в распахе долины, зачернелся лес. Там — большая река Дон. Там и хутор. Его высокие печные дымы видны издали. Но еще ехать и ехать, катить и катить, оставляя рубчатый след и спугивая с придорожных кустов боярки и шиповника стайки снегирей, свиристелей, щеглов. Иногда птицы не улетают. Придорожный куст словно цветет красными ягодами и алой, синей, розовой, желтой пестрядью птичьего оперенья.

Недалеко от хутора, под горою, — просторные скотьи строения: кирпичные, под шифером, с железными оградами базов. Они пустуют. Но там, возле ферм, черная фигура человека. Он стоит, ожидая трактора. До хутора — шагать и шагать. Лучше подъехать.

С попутчиком в кабине становится тесно.

— Сторожуете? — спрашивает его дед.

— Сторожуем. Кинулись, когда окна-двери повынули.

— Шиферу много.

— И шифер уже снимают, стропила пошли…

— А вы для чего?

— Разве углядишь?!. Такую страсть понастроили.

— Старались… — вздыхает дед.

— Из города все возили, — вспоминает спутник. — До тебя еще. Везут и везут. Людей понагнали… Как в Китае… Комплекс будет, комплекс. Начальство приезжало, красную ленту резали. В газетах, по телевизору… И все прахом. Лишь тебе отдать.

— Нет, — отказывается дед. — Мне такого не надо. Тут целая фабрика, завод.

И верно, что фабрика: проплывают мимо кирпичные корпуса, один за другим. Словно город.

— За хлебом? — спрашивает попутчик.

— За ним.

— Должны привезти. Обещали.

У крайних домов хутора сторож выходит.

С бугра, сверху, в отвычку, таким огромным кажется хутор: дома, сараи, заборы; и все — рядом, тесно, даже в глазах рябит. И дорога пошла езжая. Трактор катит по ней легче, быстрее.

Большой кирпичный магазин с огромной стеной-витриной не работает, на замке. Хлебом торгуют прямо из машины, из дощатой будки. Но она еще не приехала.