Читать ««Кровавый карлик» против Вождя народов. Заговор Ежова» онлайн - страница 8

Опираясь на концепцию Хлевнюка, Н. Петров и М. Янсен выступили с работой «Сталинский питомец» — Николай Ежов». В исследовании описывается содержание приказа № 00447 о репрессировании антисоветских элементов. Всего приказ установил, что должно быть осуждено 75 950 человек по 1-й категории (к ВМН) и 193 000 — по 2-й категории (к 10 годам лишения свободы). Для каждого региона был установлен свой лимит, в рамках которого должна была действовать тройка. Председателем тройки был региональный руководитель НКВД, в тройку входили представители партийных органов. Решения тройки носили внесудебный характер и обжалованию не подлежали.

Авторы описывают практику увеличения лимитов региональным руководством. В ряде случаев увеличение лимитов проводилось через решение Политбюро. Известно несколько десятков таких решений. Кроме того, лимиты повышались и решением руководства наркомата без письменной санкции Политбюро. Удалось установить, что всего в ходе кулацкой операции репрессировано 767 397 человек, из которых 386 798 расстреляно. 300 000 репрессировано в результате превышения лимитов, принятого с санкции только руководства НКВД (или, что возможно, минуя эту санкцию).

Исследование содержит ряд новых сведений о встрече Ежова с местными руководителями НКВД в середине июля 1937 года (это совещание устанавливается по материалам следствия над чекистами 1939 года), о раннем старте операции в некоторых регионах в конце июля — начале августа 1937 года, об изменениях в составе троек. Большое значение имеют данные о количественных размерах операции: общее количество приговоренных тройками, казненных на основании решений Сталина, либо без формального решения Политбюро повышений лимитов. Авторы, как и Хлевнюк, убеждены, что Ежов был лишь исполнителем воли Сталина. Несмотря на «перегибы», размах репрессий, осуществляемых в соответствии с приказом № 00447, не выходил за рамки спущенных сверху лимитов. В поисках причин кулацкой операции Янсен и Петров ссылаются на мнение Хлевнюка, согласно которому Советский Союз с 1937 года готовился к войне и с помощью массовых операций стремился лишить социальной основы потенциальную «пятую колонну». Правда, они, опираясь на высказывание Сталина, что успешное проведение выборов было возможно, потому что своевременно провели репрессии, допускают связь между операцией и запланированными по новой схеме выборами в Верховный Совет [86, с. 124].

В 2003 году вышла работа Р. Биннера и М. Юнге «Как террор стал «Большим», посвященная кулацкой операции. Работа построена на анализе официальных документов, в которых «регулировались все существенные вопросы репрессивной кампании: начало, завершение, интенсивность, сроки и фазы акции, целевые группы и региональные лимиты репрессий, механизмы вынесения приговора, мера наказания, назначение и отзыв исполнительного персонала репрессий» [109, с. 225]. Исследователи подробно описывают ход операции, этапы, региональные особенности. С фактической стороны данные этой работы совпадают с результатами исследования «Сталинский питомец» — Николай Ежов», что отчасти объясняется тем, что они опираются на ранний вариант книги Н. Петрова и М. Янсена, вышедший на английском языке. Правда, внесен ряд уточнений. С точки зрения авторов, всего Политбюро утвердило лимитов (приказ № 00447 и повышения лимитов) на 452 700 (в том числе 226 450 по 1-й категории). НКВД утвердило лимитов на 129 655 по 1-й категории и 170 960 по 2-й категории. Более 14 000 репрессировано без санкции и Политбюро, и центрального аппарата НКВД. Кроме того, в работе использованы исследования хода кулацкой операции в регионах (Карелии, Татарстане, Украине, Туркмении). В результате Р. Биннеру и М. Юнге удается составить таблицу, описывающую ход репрессий в каждом регионе, им принадлежит идея соотнести размах операции с населением региона, установить «средний процент» репрессий.